Дед солидно прокашлялся. Я изобразила "аудиторию, плененную красноречием докладчика".
Краеведение было прикольной штукой само по себе, а уж как альтернатива ловли крокодила на булку...
— Был у нас тут еще при царе Александре такой помещик, Федор Мызников. Он эту усадьбу и построил. Как — построил? Вышел в чисто поле, поклонился на четыре стороны, попросил у земли, воды и ветра благословения и закопал в землю бел камень, привезенный из-за моря. А поутру усадьба и возникла.
— Выросла?
— Выходит, так. Колдун он был, Федор-то... Еще с самой Гайтанкой дружбу водил, дочку ее за себя взял, только без батюшкиного благословения. Нельзя колдунам в церковь-то, вот их вокруг ракиты обвели, и все. Почти как в ЗАГСе записали. Из такого брака и выйти можно, если уж совсем не живется...
— А с усадьбой-то что? — Осторожно подтолкнула я. Смутные очертания чего-то белого и, кажется, острокрышего, среди темной зелени интриговали не по детски.
— А с усадьбой просто — жили там Мызниковы, Федор и потомки его до самой революции и даже немного после. А потом наследница куда-то делась. Может, и расстреляли ее, кто теперь скажет. А усадьба как будто разрушилась...
— Как будто? — ухватилась за главное я.
— У Мишки — цыгана настоящий телескоп есть. Вот если в него поглядеть... в хорошую погоду, так там точно развалины, живого места нет.
У меня под попой уже маршировала дивизия муравьев, вооруженная кислотными водометами.
— Дед, а про погоду-то, это ты к чему сказал?
Он ухмыльнулся. Почесал за ухом.
— Внимательная ты. Хорошо. А про погоду... Если в туман глядеть... Так там вся эта красота с колоннами как в яви и предстанет.
— Ни фига себе, — опешила я. — Ну, строго говоря, в тумане может и не то привидеться. Некоторые там лошадку искали...
— Да так-то оно, конечно, так, — согласно покивал дед.
— А проверить? Тут по прямой километров пять, не больше. Ну, по лесу, конечно, может и все десять выйти, но я в жизни не поверю, что никто не пробовал проверить, что там за дичь с колоннами!
— Да уж пробовали, — посмеиваясь, согласился дед. Эта его манера со всем соглашаться начала уже здорово подбешивать. Чувствуешь себя, как на приеме у психиатра. — Только не пройти туда, девонька. Никак не пройти. Отводит.
Челюсть пришлось придержать рукой:
— Кто... отводит?
— Так если бы знать, кто, так и управа бы на него нашлась. Хотя с крестом и молитвой, говорят, проходили.
— И? — привстала я, — что они говорили-то? Развалины там или колонны?
— Ничего не говорили, — дед развел руками, — потому как никто не вернулся. Как пошли — так и сгинули.