Я посмотрела на свою руку. На подошедшую Маэву. И, наконец, сформулировала что-то, похожее на нормальный вопрос. На который ответ, в принципе, мог существовать.
— Тебе не кажется, что Хукку как-то слишком вошел в роль?
— Или роль подобрал под себя, — кивнула Маэва. — Что? Только не говори, что ты не заметила.
— Что я должна была заметить?
— Что Хукку запал на тебя. Еще на Завоевании Рая. Да ладно! Он ведь даже скрывать этого не стал. И, на мой взгляд, поступил умно. Так он, по крайней мере, выглядит в глазах игровой общественности не придурком, который захотел странного и огреб в обе руки, а мудрым шаманом. Который принимает свою нелегкую судьбу с достоинством и где-то даже с удовольствием. Не каждому, между прочим, дано.
— Иногда безумно хочется засунуть голову в... то место, куда не заглядывает солнце и не вынимать до конца жизни, — буркнула я.
— Что мешает? — осведомилась Маэва.
— Здесь слишком интересно.
— То есть, ты уже решила, что будешь делать, если шаман пойдет в атаку? — сообразила подруга.
— Мне бы решить, что делать, если не пойдет, — вздохнув, откровенно призналась я.
— О-о-о... Тяжелый случай.
Маэва, надо отдать ей должное, соображала быстро, а действовала еще быстрее. Иногда мы все за это огребали, но чаще ее способность думать спинным мозгом была всем на руку.
— Переодевайся в цивильное, — скомандовала она, — я прихвачу коньяк.
— И куда мы намылились?
— В аббатство. Святым сестрам язычество проповедовать.
— А меня осиновым колом не проткнут? Я же вроде мертвая лежу...
— Поэтому и говорю — пойдем как цивилы. Вроде по оргмоментам перетереть. А заодно, может, и сагитируем на завтрашние безобразия. Траву у алтаря выкосили, лодки рыбаки дадут.
— Читерство, — в сомнении протянула я.
— Вся наша жизнь — читерство.
— Тебя-то он как уговорил? — я изумленно покрутила головой. Повороты от "резко против" до "резко за" подруга не практиковала.
— Не знаешь, как он уговаривает?
— Погадал, — сообразила я, — И что выпало?
— Если отбросить всю шелуху и иносказания... не исполним волю неведомой хтони, которая засела в алтаре, ни один из нас из леса не выйдет. А волю она выразила предельно ясно.
— Жертвоприношение? — тихо, одними губами спросила я. Маэва не шевельнулась, что уже само по себе было ответом. — Может, обойдемся курицей?
— А тебе птичку не жалко? — съязвила подруга. И вдруг хулигански подмигнула, — Не грусти, прорвемся. И я вот сильно сомневаюсь, с кем труднее будет — с хтонью или с Ровеной.
— Я даже не сомневаюсь. Коньяк-то хоть хороший?
— Обижаешь? — Удивилась Маэва, — Old Barrel. Улетная вещь. Надо бы гаже, да некуда. В самый раз для наших политических противников.