Выйдя за ворота, я невольно оборачиваюсь и смотрю на высокий белый бетонный забор с колючей проволокой, что возвел стену между мной и Эриком. Надолго ли? И есть ли шанс её сдвинуть?
Ловлю такси и еду в офис. По дороге звоню Максиму, который уже в курсе событий. Мужчина сообщает, что через час заедет за мной, чтобы отвезти к родителям Эрика.
В офисе передаю часть нерешенных вопросов своей коллеге Ольге, и по звонку друга Эрика покидаю офис.
Максим серьезен. Это, наверное, впервые, когда я вижу его именно таким. Обычный образ весельчака сменяется серьезным мужчиной.
– Максим, как думаешь, все настолько серьезно? – начинаю сразу после приветствия.
Максим молчит пока выруливает с парковки. Молчание мужчины тревожит.
– Серьезнее некуда. Я уже пообщался с адвокатом. Он наш с Эриком общий друг.
– Насколько? – не могу сдержать панические нотки.
– Большой штраф и лишение свободы до восьми лет.
Мои глаза и рот от шока распахиваются, и я тут же закрываю лицо ладонями и отрицательно мотаю головой. Не могу принять данную информацию.
– Но суда же еще не было? Все может быть иначе, – пытаюсь найти хоть малейший просвет.
– Ох, милая, Софи, – произносит Максим с точно такой же интонацией, как у любимого, – боюсь развеять твою наивность. Дело-дрянь, – выплевывает Максим и увеличивает скорость, так как мы оказывается выехали за пределы города.
– Но что-то ведь можно сделать?
– Конечно. Никто руки не опускает, но надо просто быть готовыми к услышанному вердикту суда.
– А если я не буду готова?
Максим не отвечает, лишь бросает на меня серьезный, но немного печальный взгляд.
Никогда не считала себя плохим человеком, но именно эта мысль закрадывается в моей голове, ведь просто так ничего не происходит в жизни и возможно я за какой-то свой ужасный проступок отвечаю по сей день. В моей жизни не задерживается никто. Не хочу думать обо всех людях, что забрали частичку моей души, не потому что забыла и отпустила, а потому что больно. И сейчас больно как никогда. Ощущаю себя одинокой и беззащитной. Возможно, я кажусь не такой сломленной, как год назад, но внутри я чувствую еще большее опустошение. Слез больше нет, наверно, я выплакала все прошлой ночью, когда Ани меня обнимала и гладила по волосам.
Въезжая во двор родительского дома семьи Ферзен, я внутренне собираюсь. Мы не виделись больше после наших январских праздников. И мой второй визит в этот дом так разительно отличается от прошлого. Тогда Наталья чувствовала страх не понравится родителям Эрика, вспоминая события той встречи, такое ощущение, что это было в прошлой жизни, а не месяц назад.