А дальше началось самое «приятное». Ботинок собачонки прошелся мне по рёбрам.
— Как тебе, Машенька, а? Этот щенок тебе он до сих пор нравится? — истерил на всю катушку Женя, продолжая насилие над моими рёбрами.
— Хватит! Он ведь не виноват! Я сама решила с тобой порвать! — испуганно шептала девушка. — Это было… моё решение. Ведь ты еще та… ТВАРЬ! — вдруг громко с отвращением заключила та.
Ай, да умница! Молодец, нельзя просто так отдаваться врагу. Да и, кажется, за прошедшие сутки я многое пропустил. Язва отшила Рыкова из-за моей персоны.
А после мне с вопиющей наглостью поставили грязную стопу обуви прямо на голову. Обидно.
— Не ври! Ты порвала со мной из-за его появления и с подачи своего дерзкого папаши! До него ты меня так не называла! — припечатал резко он, вновь возвращаясь к истязанию меня любимого.
Всё, сука! Молись всем известным богам! Такого позора я тебе не спущу! Плевать я хотел на ваш клановый переворот! Всех ублюдков перережу!
Но тут как нельзя кстати петухом разразился сынок Бережанова:
— Отец, это ведь тот урод! Из-за него тогда всё провалилось в клубе! Он убил мою охрану! Если бы не этот пацан, то у меня тогда многое получилось!
И очередной удар, но уже сынка Бережанова опрокинул меня лицом вниз, да так, что мои руки также оказались подо мной.
«А вот за это спасибо, сдохнешь последним или нет, но вы сами подписали себе смертный приговор…» — обрадовался в душе я, нащупывая в подкладке сюртука метательные иглы, ведь не просто так запросил именно этот комплект одежды, я ведь не сумасшедший, чтобы ходить без оружия.
Затем я аккуратно наполовину приоткрыл левый глаз, который сразу же встретился с холодным и напряженным взглядом Устинова, и как мог, я донёс до него слабым морганием, что осталось совсем немного.
— О, пап, — вдруг обрадовался Андрей Бережанов, оставив мою тушку в покое, но вот его тон мне почему-то не понравился. — А вот та сучка не плоха! Можно я оставлю себе её?
И затем свой взгляд устремил на… Риту.
А для меня это было последней каплей, ни одна шваль не смеет трогать мою собственность.
— Плевать на остальных, главное пока не тронь Устиновых! — отмахнулся от сына Бережанов. — Ну что, Жора, мы договорилис… ААААААААААААААРГХ!!!
Но договорить он не успел, потому как его разъярённый и наполненный болью рык разнесся по всему залу, доставляя мне просто умопомрачительное блаженство. И тот, наконец, опустил свою костлявую морду вниз на собственную кровоточащую лодыжку, которую насквозь пронзила моя игла.
И еще пять «листов» устремились к своим новым жертвам, требуя наказать весь этот тщедушный сброд.