Наташа вздрагивает, заметив меня. Смотрит немного испуганными глазами и ставит турку на плиту, налив себе в чашку ароматный напиток.
— Что же вы так подкрадываетесь? — недовольно бормочет она. — Кофе будете? Я только что сварила.
— Буду.
Она долго разглядывает татуировку на моей шее, а потом опускает глаза на обнажённую грудь и краснеет. Я привык жить один и совсем не подумал, что таким видом могу смутить малышку.
— Наливай, сейчас подойду.
Я поднимаюсь в спальню и натягиваю первую попавшуюся футболку. Спустившись вниз, обнаруживаю, что помимо кофе, Наташа ещё и яйца поджарила с беконом.
— Как себя чувствуешь? Вы с Ринатом вчера съездили в клинику?
Она быстро кивает и отводит глаза. Ну, а сейчас я её чем смутил? Вопросом о самочувствии? Да, выглядит бледной и уставшей. Надо позвонить врачу и узнать, что там с анализами.
— Динар, мне очень жаль, что я доставляю вам неприятности. Я правда не хотела. А вы… разве живёте один?
Я беру вилку в руки и непонимающе смотрю на неё. С кем я должен жить по её мнению? С мамой? С девушкой? Мне собаки вполне хватает, я в няньках не нуждаюсь.
— Сегодня тебя вызывают к следователю. Ему расскажешь то же самое, что и мне вчера. Только глаза в пол не опускай. Это раздражает.
— Меня что, правда посадят? — не поднимая головы, словно дразня, спрашивает она.
— Правда. — Не знаю, откуда взялось это желание поиздеваться. — В соседнюю камеру к Максу. Об этом же ты мечтаешь?
Она резко вскидывает подбородок, глаза мечут молнии. Да, Малышка в гневе мне нравится куда больше, чем оскалившийся волчонок. Хотя проблем одинаково много от обеих её сущностей. Всем было бы проще, имей она нимб над головой вместо хвоста сзади.
— Но ведь они сами! Или нужно было ещё попросить у них этой дряни, чтобы они потом нас с Алиной всю ночь, в разных позах, а мы бы наутро даже и не вспомнили этого?
Моё лицо кривится от тона, которым она произносит последние слова.
— Успокойся. Ты правильно сделала, что постояла за себя, но всё можно было решить иначе. Неужели не понимаешь, что задетое самолюбие человека, который не знает границ, — серьёзная вещь? Быстро этот вопрос у меня решить не получится, поэтому какое-то время поживёшь в моём доме. Мне так будет спокойнее. На занятия и везде, куда тебе необходимо, будешь ездить с Ринатом. Телефон чтобы всегда был доступен. О гулянках и прочих вылазках докладываешь мне лично.
Наташа обречённо вздыхает.
— А к Максиму можно? В прошлом месяце…
— Исключено, — перебиваю её, закидывая в себя кусок омлета. — Мы это обсуждали много раз. Я сейчас решаю вопрос о его освобождении, и все эти эмоции, ни с твоей стороны, ни с его, мне не нужны. Ждала четыре года его возвращения? — Она быстро кивает. — Вот и ещё немного подождёшь.