— Прости, — пробормотала я. — Ты… видел его совсем с другой стороны. Не с лучшей, я понимаю. Но ты не мог видеть, каким он был со мной наедине. Не можешь знать, как он ко мне относится!
— Зато я знаю, как он говорил о тебе со своим… регентом!
— Как? — шепнула я.
Наверное, в глубине души я этого боялась. Хотела верить в чувства Ниссвила. Цеплялась за них. За свою мечту стать королевой. И страшилась узнать что-то… подобное.
— Им нужен был твой дар. Тебя использовали, Эльвин.
Внутри разбушевалась буря. Как же мне не хотелось в это верить! И всё же Эрдан лишь подтверждал сомнения, которые начали зарождаться после того, как Ниссвил попросил меня проконтролировать пленника.
Вспомнились все эти шепотки, мол, принц нашёл себе сильного фаирпата, а без её силы даже не взглянул бы на неё. Сам он, конечно, убеждал меня не слушать всякую чушь… но сейчас вся эта «чушь» поднялась в воспоминаниях и жгла огненными жалами, вторя той смуте, что посеял Эрдан.
— Это ты использовал меня, — прошептала я.
Эрдан сделал ещё шаг вперёд, не отводя взгляда от моих глаз. Которые — уверена — снова метали огненные искры.
— Это был мой единственный шанс, принцесса. Но на месте твоего жениха я никогда не подверг бы тебя опасности. Даже если бы у меня не стало ни капли силы.
— Знаешь, — сама не отдавая себе отчёта, я вдруг подняла руку, скользнула ладонью по его щеке. — Может быть, Ниссвил тоже завидует тебе. Он — наследник людских драконов, и не может вести за собой своих воинов. Да и воинов этих больше нет. А в тебе собрано столько силы. На трёх принцев хватит. Даже удивительно… почему тебе в детстве не призвали дракона?
Эрдан скривился от боли, зарычал, зажмурившись. Потряс головой.
— У принца своего спроси, — выдал сквозь зубы, снова продолжая путь.
— Ох, прости, — пробормотала я.
Конечно. Если он в плену с самого детства, то понятно, что ему не стали бы призывать дракона. Тем более, тогда ещё и проблемы с драконами не было. Никто и не подозревал, что будет.
И это возвращает меня к главному вопросу. Как, почему он стал пленником, рабом королей Атавии?
Что-то было очень важное в его детстве! И я в этом разберусь во что бы то ни стало! Просто обязана разобраться!
Эрдан промолчал. Только обернулся, когда я начала отставать:
— Поторопись, принцесса.
Мы давно уже свернули с полуразрушенной дороги и сейчас шли каменистой пустыней. Когда-то здесь, наверное, цвели луга, колосились поля. Но теперь не осталось ничего.
— Ты в походных сапогах, — отозвалась я, и опустилась на первый попавшийся валун. — А мои домашние туфли не слишком приспособлены к длинным переходам!