А вот что меня радует, так это моя репутация, которая бежит вперёд паровоза. Уже никто из студентов не пытается строить из себя крутого и лезть в бутылку. Какой–никакой авторитет у меня имеется. Нашлись даже индивиды, которые просились в мою команду — как ни крути, но даже участие в турнире — это сравни бронзе на Олимпийских играх, поэтому хотят почти все, у кого есть хоть какие–то амбиции.
Звонит звонок — он же колокол, и я иду в аудиторию, в которой организована столовая. Там я поочерёдно нахожу всех своих гладиаторов и сообщаю, что первая тренировка пройдёт завтра в полдень. Со всеми разговор проходит гладко, если не считать Елену, которая спит и видит, как бы покормить меня с рук. Вот ведь прилипала…
Еда в академии неплохая, но она не сравнится с той, которую готовит Лиза. Эта молчаливая дама вообще настоящее сокровище, даже без преувеличений! Поэтому я, конечно же, иду домой, и не только чтобы узнать новости, но и насладиться вкуснейшими и в то же время простыми блюдами.
Бен и Лиза точно к моему приходу накрывают стол: сегодня в меню фаршированные перцы, пирожки с печенью и свежевыжатый апельсиновый сок. Ну и печеньки, без них никуда! Если честно, мне даже кажется, что эти сладкие проказницы вызывают зависимость…
Я налегаю на первое и спрашиваю Бена:
— Ну как? Тот человек, про которого я говорил, оказался на виселице?
— Был один похожий… Но он сильно обгорел, поэтому я не уверен… — сомневается Бен.
— Он самый. И в чём его обвинили? Можешь рассказать подробнее?
— В организации притона и продаже крупных партий наркотиков.
— Больше ничего не было сказано?
— Нет.
— Благодарю, — улыбаюсь я и уплетаю свежеприготовленные блюда.
— Господин Рей, разрешите поинтересоваться, — робко начинает Бен. — Откуда вы узнали, что именно его повесят?
— Меньше знаешь, крепче спишь, — отрезаю я, а потом замечаю на лице слуги ненависть. — Если ты думаешь, что я как–то причастен к торговле «солью», то сильно ошибаешься. Если бы я реально барыжил, то не купил бы эту рухлядь за три копейки. Тогда моё место было бы на побережье.
Бен поджимает губы и молчаливо соглашается с моими доводами. Похоже, он всё ещё сомневается, но мне лень его переубеждать, да и зачем?
В принципе, Михаил был прав, и я вряд ли бы отказался от больших денег, ведь моральных принципов касательно торговли смертью у меня нет. Я считаю так: если ты подсел и помер, то сам и виноват. Естественный отбор, который стирает с этой земли слабых духом и телом, а оставляет в живых только сильных — таких, как я.
А вот ситуация с Майерсами и Болтонами сейчас очень интересная и напряжённая. Лорд Милиан специально выставил того беднягу напоказ, чтобы дать понять Жерару, что ему известно о причастности последнего. Ход конём, конечно, интересный, но я бы эту лошадку приберёг на его месте. Хотя с другой стороны, мне неизвестны все переменные этого уравнения.