Само собой разумелось также и то, что именно хотел сказать ей Мейер, от чего предостеречь. Он хотел дать ей понять, что все это касается теперь и Рольфа. Такая забота о ней тронула Анджелину, но к ней предостережение Мейера имело лишь косвенное отношение. Какая ей разница, на ком женится Рольф? Она не навязывалась ему ни в жены, ни в любовницы. У Анджелины не было выхода, кроме одного — оставаться с Рольфом, пока он не покинет ее.
— Мне жаль мадемуазель де Бюи. Я бы очень хотел что-нибудь сделать для нее или, может быть, мы все — телохранители Рольфа — что-нибудь могли бы сделать для нее… Но что именно, я — честно говоря — не знаю. Наш шотландец не желает слушать даже самых вежливых просьб не досаждать своим вниманием леди. И, к сожалению, у нас нет оружия, чтобы применить силу против него.
— Я уверена, Клэр этого и не ожидает от вас, — ответила Анджелина, хмуро глядя в огонь.
Но она ошиблась. Через полчаса Клэр разыскала ее, чтобы поговорить. Мейера в это время вызвал Мак-Каллаф, вероятно, для уточнения деталей, касающихся предстоящего выкупа. Анджелина сидела одна в большой комнате, борясь с искушением подойти на цыпочках к двери спальной и заглянуть хотя бы одним глазком внутрь. Ее останавливала лишь мысль о тех едких словах, которые ей придется выслушать из уст Рольфа, если он заметит ее подглядывание. Подняв глаза от огня, она увидела свою кузину, быстро скользнувшую в дверь комнаты, концы ее яркой шали развевались от стремительного движения, губы были плотно сжаты в кроваво-красную линию.
— Ты должна хоть что-нибудь сделать! — воскликнула Клэр. — Если эта уродина дотронется до меня хотя бы еще раз, я сойду с ума от отвращения!
— Ты… ты имеешь ввиду Мак-Каллафа?
— А кого же еще? Он тянет ко мне свои лапы, как косматый медведь к меду, целует меня взасос, так, что я чуть не умираю от удушья. Это бык, а не человек, жестокий, ненасытный, и хуже всего то, что я уверена, прошлой ночью он из моей постели прямиком отправился к этой змее, этой дикарке, к своей любовнице Утренней Звезде!
— Я знаю, что все это ужасно, — произнесла Анджелина, — но я не понимаю…
— Ужасно? Да ты и вообразить себе этого не можешь! Или… О, теперь я вижу! Ты думаешь, все, что я вынуждена терпеть, заслужено мною, после того как мы с мамой бросили тебя на произвол судьбы. Я должна была знать, что ты воспримешь все случившееся именно таким образом!
— Я ничего подобного не говорила.
— Тебе и не нужно ничего говорить! Я вижу по твоим глазам. Ты никогда не умела скрывать своих чувств, — Клэр откинула голову, тряхнув копной огненных кудрей, и ожидая, что Анджелина начнет оправдываться.