– Ты всего лишь, – вмиг становится серьёзным, – моя невеста. И жена.
На последнем слове гаденько так усмехается.
– Ты беременна от меня. Почему ты не можешь воспользоваться этим и самой организовать их переезд?
– Я так не могу.
От всех его слов голова кружится.
Невеста, жена, беременность…
Только полгода назад я кидалась от подработки к подработке. Искала место, где платят больше! А потом отдавала всё на кредит, за квартиру и на лекарства сестре. А теперь…
– Тогда это будет моё желание.
Шея затекает, и я устало падаю на подушку, прикрывая глаза.
Он больной.
С ним что-то не так.
Почему он не грубит?
Не пытается унизить?
Не выливает мне воду из стакана в лицо, как тогда?
В какие-то моменты я скучаю по старому Артуру.
Я чувствовала к нему только неприязнь, никогда не думала, что мы дойдём до такого. А теперь… Я накручиваю себя. Что нравлюсь ему. А он нравится мне.
– Ты дурак, – выдыхаю ему снова в торс. Обнимаю сильнее, словно боясь потерять этот миг.
– И всё же, – я уже начинаю бояться каждого его слова. Что он скажет сейчас? – Как я записан у тебя в телефоне? Ты ведь соврала.
– Ты тоже, – уклончиво дышу ему в кожу.
– Значит, никогда не узнаем?
– Не-а, – весело отвечаю. Я не собираюсь раскрывать свои карты первая, но и врать больше не буду. – Всё. Отстань на меня. Хочу спать. Спокойной ночи.
Я целую его невесомо. И едва закрыв глаза, буквально через несколько секунд я проваливаюсь в долгожданный сон.
Глава 34
– Ты такая красивая… – я смущаюсь от слов сестры и благодарю Артура за то, что он уже ушёл в машину. Иначе точно стала бы такого же цвета, как красное платье на тонких бретелях.
Сегодня у нас выезд в театр. Мы были там два раза – и оба раза из-за работы Беркутова: налаживали отношения с его партнёрами. А сегодня решили отвезти бабушку, которая всегда мечтала побывать там. Мила, конечно, скривилась, но я пообещала, что потом мы заедем куда-нибудь ещё.
– Скажи, ба?
У бабули глаза на мокром месте ещё с обеда. Мы ездили по магазинам, выбирали им наряды для театра. И в салон заехали, сделали им причёски. Я вот согласилась на омбре. Беркут уже видел. Сказал что-то типа: «Да и раньше красивой была». И всё.
Но ничего, он никогда хорошего ничего не скажет! Даже если ему и понравится! Сухарь ведь.
Бабушка вон смотрит на себя, нарадоваться не может. Что уж говорить о Миле… Она выпросила у бабули сарафан. Говорит, джинсы и футболки – клёво, но если она будет в платье, то её Николай – мальчик, в которого она влюблена – точно заинтересуется ей.
– Да… – выпаливает бабуля. – Повезло же Артурчику.
И платок к носу прислоняет.