Неправильное сравнение с Мирой, но оно очень чёткое. И передаёт то, что сейчас творится внутри и в голове.
Фиктивная женитьба? Нафига? Но тема разрослась настолько длинно и глубоко, что даже коснулась моей работы.
Снова забил.
Плевать вообще.
Хотел повеселиться, а не окольцовывать себя на несколько лет как минимум.
Матвей на горизонте объявился. Сосунок этот драный. Тогда точно решил – женюсь. Раз всё складывается так удачно. Хотя бы на год, чтобы утолить жажду репортёров и показать Тихомирову, кому она принадлежит.
Фиктивные отношения. И такая же фиктивная свадьба.
Теперь её не будет.
— Свали по-братски, — выпаливаю, сморщившись. Только мешает.
— Фу. Пошёл ты.
Хоть бы свалил без лишних слов.
С друзьями мне везёт – Егор не приставучий, уходит.
А я встаю с кресла. Подхожу к окну, хватаю бутылку, пустой стакан и заполняю его до краёв. Кидаю беглый взгляд на кресло, где спит Шарик.
Вижу его, и зубы скрипят.
Маленький, невинный и беззащитный. Как ребёнок, с которым все два месяца носилась Мира, приучая его к лотку и играя с ним каждый вечер.
Для меня эта тема болезненна до сих пор. Сердце сжимается, ударяя разрядом тока, когда видел, как она с ним носилась.
Всегда представлял свою дочь, которую увидел раз в жизни. Синюю, безжизненную, без привычного для детей плача.
Наверное, это наказание за то, что всю жизнь был таким кретином.
Усмехаюсь, сжимаю стакан пальцами и подношу к губам. Сегодня у меня одна цель – отпраздновать начало своей холостяцкой жизни.
Подношу к губам и слышу за дверью шаги.
Егор наверняка забыл либо ключи, либо телефон.
Может, не отказаться и поехать в клуб? А потом вернуться домой под утро в холодную постель, которую греет только шерсть Шарика?
Какие у меня невеликие планы на жизнь… Зато воплощаемые.
Оборачиваюсь, так и не отпив горючий напиток.
— Лад…
Слова застревают в горле, не успев сорваться с губ.
Я не пил, но вижу галлюцинацию.
Надышался от Егора, что уже пришёл ко мне подшофе? Забавно.
Моргаю.
А образ Миры никуда не пропадает.
Глава 22
Снова моргаю, пытаясь прогнать образ девушки.
Знаю, что это неправда.
Она не могла прийти.
Я знаю себя.
Поставил условия, которые выполнить невозможно. Для неё – так точно.
Эгоистично, подло. Но резать второй раз себя наживую я не хочу. И дело не в физической боли, которая быстро испаряется и затягивается, а в моральной. А её затягивает даже не время. У меня его было предостаточно. Но всё равно один взгляд на беременную девушку или маленького ребёнка отдаёт выстрелом в сердце.
Если мне тяжело говорить об аборте, то каково ей это сделать? Я не удивлён, что она обманула. Догадывался сам, хоть и верил в её рассудительность. Было наивно полагать, что она сделает его.