Мишель понимала, что ей нужно радоваться, раз эта женщина живет практически в нищете, но на деле испытывала смущение и, пожалуй, даже некоторую вину.
Ей хотелось обвинить во всем мать. Та получила отель в доверительное управление и должна была заботиться о нем. Но Мишель понимала, что виновата она сама. Это она уехала, долго не возвращалась и никогда не требовала отчета. И вот теперь получила две закладные, угрозу ареста собственности за неуплату долгов и список предписаний и требований, от которых у нее ползли по спине мурашки.
В дверь постучали.
– Войдите, – рявкнула она, не поднимая головы.
– Ты орешь так, как будто до сих пор в армии.
В кабинет вошла Дамарис. В руке повариха держала поднос.
– Я принесла тебе ланч. Не думаю, что ты сама вспомнишь о нем.
Мишель взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что уже почти три.
– Ты всегда так задерживаешься?
– Иногда да. Иногда нет. – Повариха поставила поднос на стол, потом села на стул. – Мне нужно было заказать мясо и продукты.
– Когда ты обычно уходишь домой?
– Ну, в два или полтретьего. – Дамарис пожала плечами.
Мишель мысленно посчитала. Она знала, что Дамарис приходит в ресторан к шести утра. Они открываются в семь, и потом она готовит ланч.
– После моего отъезда ты ни разу не получала прибавку.
– Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.
У Мишель зашевелилось подозрение, что мать делала так нарочно, пытаясь разорить отель. Ей хотелось спросить об этом Дамарис, но она сомневалась, что та сможет ей ответить.
– Я прибавлю тебе жалованье. За три месяца. – Она назвала сумму. – Так будет лучше?
Дамарис кивнула.
– Ты всегда была хорошей девочкой. И ты ни в чем не виновата.
– Ты о чем? Об отеле?
– Я слышу, что говорят люди. Они не получают зарплату. Чеки не обналичить, потому что на счете отеля недостаточно средств. Но тебя никто не винит.
Мишель взглянула на поднос. Дамарис приготовила для нее сэндвич с ростбифом. Ее любимый. Еще там лежали чипсы, немного салата и молочно-шоколадный коктейль.
Она зачерпнула полную ложку взбитых сливок.
– Спасибо.
– Кто-то ведь должен заботиться о тебе. Ты кожа да кости. Ни один мужчина на тебя не посмотрит.
Впервые после возвращения домой Мишель рассмеялась:
– Не думаю, что мужчины сейчас моя самая большая проблема.
– Мужчина может тебе помочь.
Мишель подумала, что для начала ей бы помогла ночь без кошмаров, чтобы не просыпаться в холодном поту, но ничего не сказала. Такие слова лишь испугают Дамарис.
Повариха ткнула пальцем в разложенные на столе бумаги.
– Что, все плохо?
– Я пока еще не поняла. – Мишель сунула соломинку в молочный коктейль. – Как ты думаешь, моя мать нарочно довела все до такого состояния?