И, конечно, опять обсуждали вопрос о плате за санаторию. Прибыль не цель, но обязательное условие, считает Суворин. Дети не виноваты, что им достались бедные родители, возражает Альтшуллер. Не обязательно родители, говорит Суворин. Есть благотворительные общества, есть филантропы. Пусть организуют сборы для лечения детей, возьмут шефство над детьми. С привлечением прессы. И синематографа тоже. Можно с каждой фильмы отчислять определенную часть от чистой прибыли — на лечение детей. Скажем, два процента. Нужна малость — эта самая прибыль.
— Пришли! — в комнату вошел Дофин. — И много! Очень много!
В самом деле, перед магазином образовалась толпа. Для Ялты толпа. Человек сорок. И подходили новые.
— Как бы они мне магазин не разнесли, — сказал Синани, но было видно, что он доволен.
— Едут! Едут! — заволновались в толпе.
Маленькая колонна, три коляски и автомобиль, показались на набережной.
Это была идея Суворина-старшего: устроить встречу ялтинцев с Мэри Дрим, звездой отечественного электротеатра. Иначе как узнают обыватели, что Мэри Дрим — звезда, принцесса синематографа?
Принцессу играет свита, и свита прибыла первой. Из колясок сошли артисты. Некоторых публика уже знала — силача Пафнутия, стройного Семенова-Вольского, комика Захарченко («Наполеон, Наполеон из мешка!»), остальных узнает в скором времени.
И, наконец, апофеоз: подкатил автомобиль! И из него сошла на землю звезда! Мэри Дрим! В костюме Гамлета, фиолетовом, бархатном, с отложным воротником, высоких сапогах и при шпаге! Выглядела Мэри очень эффектно, на все сто. Вернее, на все двадцать пять — больше ей дать было невозможно. Мужской костюм подчеркивал всё, что следовало подчеркнуть, и мужчины смотрели на Мэри во все глаза. Дамы, впрочем, тоже.
Мэри в сопровождении свиты проследовала в «Избушку» Синани, которая по такому случаю преобразилась во дворец. Публику запускали маленькими группками, по семи человек. Публика покупала набор карточек, и Мэри расписывалась на той, где она была в наиболее выигрышном виде. Другие артисты — тоже.
За полтора часа было продано сто сорок наборов карточек, тридцать шесть экземпляров «Ромео и Джульетты» и двадцать четыре — «Гамлета». Суворинские издания.
Дело, конечно, не в прибыли, которую получил Синани от продаж. Дело в славе. Ждать, когда слава сама придет? Ну нет. Мы её позовём, славу. Каждый, получивший карточку с автографом, станет агитатором. Хвастаясь, расскажет об этом событии дюжине знакомых. Или двум дюжинам. Люди в это время и общительны, и словоохотливы. Развлечений-то немного, и одно из развлечений — поговорить. С друзьями, со знакомыми, с малознакомыми, с совсем незнакомыми.