Я опередил Андрееву. Судя по всему, она собиралась именно сегодня вербовать меня в полезные идиоты. Полезные для Партии, понятно. Но я выскочил первым, предложил ей стать дивой электротеатра. Расписал блестящее будущее. Бешеный успех, миллионы поклонников. И вот она в раздумьях. Оставаться ли товарищем Феноменом, снабженцем Партии с неясными перспективами, особенно неясными после того, как главные доноры, Морозов и Пешков, взяли паузу? Или блистать в электротеатре, утерев нос Книпперше? А вдруг она откажется, а в электротеатр возьмут Книппершу? Она пролезет, Книпперша! Через Чехова! Мол, Антуан, мы будем вместе жить в Ялте, ты писать пьесы, я сниматься в наиглавнейших ролях электропостановок!
Получится ли что из затеи? Суворин опытный человек, свой театр вел уверенно, крепкой рукой. Электротеатр тоже сможет. Морозов будет деньги давать. Электротеатру, не партии. Партии, он сказал, больше не даст. Хватит. Партия тогда хоть чего-нибудь стоит, когда способна добыть средства к деятельности самостоятельно. Сказал, как отчеканил, видно, долго думал. Ну, а Магель… Странный он, Магель. Не от мира сего. Не в том смысле, что рассеянный прекраснодушный интеллигент, напротив, он словно за гранью волнений и печали. Миллион зарабатывает, словно чай пьет. Равнодушно. И, главное, один! Ни жены, ни детей, ни близких родственников. Такие деньжищи — и без присмотра!
Но Партии денег не даст. Не похож он на тех, кто Партии деньги дает. Какая, спросит, партия? Рабочая? Ну, пусть рабочие и дают. По пятачку каждый рабочий даст — уже капитал. Не даёт рабочий? Ну, значит, не видит в Партии своих. Не верит. Убедительнее нужно работать. Не даст Магель денег, и что тогда? Гордо уйти? Оставить надежды на миллионы? Да что миллионы, будто не видела она миллионов. У Саввы этих миллионов… У Саввы, правда, и жена есть. И родня цепкая, зоркая. Но не в том разница. Оставить надежды на славу? Лучше быть первой в синематографе, чем второй в Художественном! И барон говорит о будущем с уверенностью не мечтателя, а человека дела.
Нет, торопиться не нужно. Нужно посоветоваться с Партией.
Мы вернулись к дороге. Я помог Марии подняться в мотор, затем устроился сам.
— Трогай, Жан!
И Жан тронул.
Моторы сейчас, в девятьсот четвертом, ещё не столь удобны, как десять лет спустя, но мой «Пегас» не уступает комфортом коляске Альтшуллера. Какое не уступает — превосходит! И скоростью, и комфортом, а, главное, «Пегас» есть самодвижущаяся реклама прогресса в целом и синематографа в частности. «Пегас» будет символом ялтинской кинофабрики.