За две недели до запланированного сражения генерал Маннергейм отправил отчаянную телеграмму Керенскому с просьбой помочь победить неожиданно окрепшего противника. Маннергейм предполагал, что час решающей битвы уже не за горами.
Ответа долго не было и вот, буквально накануне, пришла телеграмма, в которой сообщалось, что помощь давно в пути и будет совсем скоро. Надо просто продержаться три дня. Только три дня. А сражение уже началось. Первые орудийные выстрелы возвестили о том, что красные пошли в атаку. Завязавшийся бой показал сильную ожесточённость противников, не принеся победу ни одной из сторон. Красные временно отступили, зализывая раны и хороня убитых. Первый день закончился вничью.
***
Керенский давно готовил войска для оказания помощи белофиннам, можно сказать, что он с нетерпением ждал подобной телеграммы от Маннергейма, а дождавшись, развил бурную деятельность. Первым о том, что собрал полки, ему доложил барон Унгерн. Его телеграмма из Ставрополя оказалась весьма кстати, текст её гласил:
«Господин военный министр. Тчк. Мною сформированы три конных полка в количестве двух с половиной тысяч человек. Тчк. Жду от вас дальнейших указаний. Тчк.»
В ответ на эту телеграмму Керенский отправил свою.
«Прошу вас отправиться вместе с полками в Выборг. Там вы получите дальнейшие указания. Тчк. Керенский».
Чуть позже объявился и есаул Семёнов, который набрал два кавалерийских полка в Средней Азии и Сибири в количестве двух тысяч человек. Они уже грузились в эшелоны также для следования в Выборг.
Прибыв в Выборг с разностью в двое суток, оба эшелона выгрузились и, получив приказ Керенского, отправились сражаться с красными финнами. Приказ Керенского, переданный нарочным, гласил.
«Барону Унгерну и войсковому старшине Семёнову.
Совместными усилиями продвигаться на соединение с генералом Маннергеймом, попутно освобождая от отрядов красных финнов территорию Финляндии. При встрече с противником приложить все усилия для его разгрома. Общее командования возлагаю на барона Унгерна. Передаю ему полномочия действовать решительно и на собственный страх и риск. В боях действовать твёрдо, не жалея врагов. Керенский».
Прочитав этот приказ, барон Унгерн улыбнулся и сказал Семёнову.
— Ну, что же, Керенский дал нам в руки карт-бланш, да не посрамим мы русского оружия, вложенного в руки инородцев.
— Не посрамим.
***
Барон Карл Маннергейм с удовлетворением наблюдал, как на третий день боёв красные финны стали отступать, получив известия о том, что в их тылу появились жестокие туземные всадники, которые под руководством двух казачьих атаманов нещадно громили всё подряд.