Она была зрелищем. Она знала это. Когда все охнули, она опустила подбородок, словно смутилась, но Соран видел улыбку в уголке ее рта. Она поймала их всех в свою ладонь и радовалась своей власти.
Но никто из них не знал правду. Никто не знал, что эта красота на виду не могла сравниться с девушкой, которую Соран знал чуть меньше года, обнаженной в кровати рядом с ним. И ее робкая улыбка была тенью тайных улыбок, которые она давала ему в ту ночь, когда они целовались, обнимались в Дорнрайсе, под той же крышей, где спал Итан, ничего не зная. Дурак.
Но Хеления сделала дураками их обоих.
Она любила его. Соран стиснул зубы, снова сжимал скрытую бумагу с заклинанием. Его горло сжалось, он едва мог вдохнуть. Она любила его. Он знал это.
Вторая песнь знакомо переливалась, Хеления стала спускаться, ладонь легонько лежала на перилах. Другая ее ладонь сжимала букет красных роз, который выделялся на белом шелке ее платья. Она подняла милое лицо и посмотрела на собравшихся, едва заметила своего жениха, который голодно смотрел на нее. Он не имел для нее значения. Он никогда не был важен и не станет.
Вдруг, словно услышав его мысли, она подвинула взгляд. Сначала она посмотрела на мэра Квиндова и его жену с пером, которые суетились в толпе. А потом за высокими перьями увидела Сорана. Она впилась в его глаза взглядом так, что даже сила богов вряд ли отвлекла бы ее.
Хеления замерла. Песня играла, нежный голос сладко переливался, но мир будто застыл в тот миг. Соран не мог вдохнуть, не чувствовал, как билось сердце, ощущал только ее темный взгляд, полный эмоций, которые он не осмеливался назвать.
— Приди ко мне, Хеления, — прошептал он, слова перекрыло пение. — Не нужно этого безумия. Иди ко мне. Пройди сквозь толпу дураков и возьми меня за руку.
Он стал вытаскивать страницу с заклинанием из камзола с предвкушением в душе. Он не мог использовать его, пока она не будет в его руках. Иначе заклинание заденет ее, как и собравшихся, и она застынет. Ему нужно было, чтобы она пошла к нему, попала в круг его рук. Тогда он сможет применить заклинание, чтобы дать им время уйти, сбежать к гавани к ждущей лодке, чтобы начать новые жизни.
Она видела планы на его лице? Могла понять, о чем он просил ее? Конечно, могла. Она всегда знала его лучше, чем он себя знал. И она придет к нему. Должна.
— Хеления! — прошептал он.
Она слабо тряхнула головой, и лепесток розы упал с ее венка на ее грудь, прямо над сердцем. Она продолжила спускаться, теперь чуть быстрее, но не бежала так, как хотел Соран. Вторая песнь закончилась слишком быстро, и она сделала последние несколько шагов в тишине. Но она все еще смотрела на лицо Сорана.