Недовольный её поддразниванием Алексей вскочил со стула и вышел на балкон. Минуту помедитировал там, глядя на небо, и вернулся в кухню.
— Я пришёл к тебе с серьёзной проблемой. Проблемой, которую ты сама мне подкинула своим необоснованным предположением, что Софье понравился Андрей. С кем я ещё могу обсудить эту хрень, чтобы меня не восприняли плачущейся девчонкой, которая согласна спать только по большой и чистой любви.
— Ты не девчонка, а мальчонка. — успокоила его Женя. — И даже если она окажется развязной девицей и захочет соблазнить сразу двух братьев Майороровых, то ты первым наложить на неё свои лапы и другие части тела.
— Просто скажи мне, что сама приревновала муженька к красивой девушке и беспочвенно обвинила её не понятно в чем. И тогда я перестану думать о том, что когда она тянет ко мне свои юркие пальчики, то представляет на моём месте Андрея.
— А вот теперь ты и правда звучишь как девчонка. — заметила Евгения и процитировала. — Как там говорится? «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?» Ты слишком много думаешь. Вот твой брат не так щепетилен в вопросах о том, переспать с кем-то или нет.
Наверное, последнюю фразу говорить не стоило, но забрать свои слова назад было невозможно, да и сказала Женя чистую правду. Но она не знала, известны ли Алексею все причины развода, и если нет, то ей бы не хотелось сейчас отвечать на вопросы, рассказывая подробности.
— И к чему это его привело? В тридцать три года спит в своей детской комнате в доме родителей и с умным видом рассуждает о том, что ради спокойствия в семье, готов даже развестись.
Они оба поняли, что разговор зашёл не в ту степь, которую им бы хотелось обсудить. Перед уходом Леша взъерошил волосы сначала на Жениной макушки, потом на Гришиной и, щёлкнув по носу таксу, которая устроила задницу на его кедах, ушёл.
Июнь подходил к концу, и Женя нуждалась в общении. Она понимала, что Андрей умеет расположить к себе и, наверное, общаться с ним легче и приятней, чем с ней. Поэтому не удивительно, что все, кто числился в друзьях их семьи, узнав о предстоящем разводе, поддерживали его, а не её.
Конечно, если бы она поведала историю его измены и поплакалась о том, сколько печали он ей принес, женская половина их друзей перешла на сторону обманутой жены. Но Евгения не хотела ворошить прошлое и изливать душу, а Андрей строил из себя печального молчуна, который смирился с тем, что супруга выгнала его из дома и послушно выполняет все её требования, не желая портить отношения с матерью своего ребёнка.