— Что мне сделать? Рассказать ей?
— Нет, что ты… Ври дальше.
Они замолчали. Мия терпеть не могла влезать в чужие отношения, давать советы или упрекать в чем-то. Как минимум, потому что сама была не идеальна, отказывалась признавать ошибки и быть искренней. Даже сейчас она делала вид, что ее интересует что угодно, только не собственная личная жизнь. Она хотела знать, где Уилл. Куда он ушел и почему. Избегал ли он ее? Размышлял о них или снова возводил стену?
— Больше всего на свете я боюсь потерять ее, — прошептал Дастин, и Мия впервые в жизни почувствовала себя ужасно из-за того, что довела кого-то до такой вот очевидной беспомощности.
— Я плохой советчик в отношениях, — Мия грустно улыбнулась. — Я могу рассказать, как завести знакомство на одну ночь, но ты и так уже знаешь это. — Они оба горько засмеялись, хотя смешного было очень мало. — Или я могу научить тебя убивать годы жизни на людей, которые этого не достойны. Но в остальном — я полный ноль.
Она оставила тряпку и ушла на поиски Сары. И алкоголя. Сара с алкоголем где-нибудь в теньке были бы сейчас очень кстати.
* * *
День был ужасным. Все чувствовали это отвратительное напряжение, что звенело в воздухе, как натянутая струна. Даже погода начала портиться ближе к ночи: поднялся ветер; к озеру, шелестя листвой, наклонялись деревья, а плотные, как чернильные пятна тучи тянули небо вниз, к земле.
— У меня есть еда, — Мия вошла без стука. Челси отложила карандаши и освободила ей место на кровати рядом с собой.
Мия опустила на простыни поднос с теплым ужином, крепким кофе и дольками апельсинов, очищенными от кожуры и косточек — как она любит.
У нее был способ, по которому она определяла, насколько все плохо с эмоциональным состоянием Челси. Когда все было критически, она либо не ела совсем, либо объедалась. В эти моменты они с Сарой и Хантером били тревогу. Если же она хоть и без аппетита, но принимала пищу, значит ситуацию можно было спасти.
Он проследила за тем, как кусочек запеканки скрылся у девушки во рту, и выдохнула с облегчением. Подождала, когда она немного поест, когда порозовеют ее щеки. Челси всегда была самой жизнерадостной из них четверых, поэтому, стоило ей хоть немного загрустить, все они становились грустными.
Она бросила взгляд на футболку Дастина, что висела на стуле в гордом одиночестве.
— Мы должны говорить об этом? — осторожно спросила она.
Челси выпила сок и вздохнула. Ее макияж был на месте — по крайней мере, она не плакала.
— Думаю, мне не помешает помощь кого-то столь же ужасного в отношениях, как и я.