Мия понятия не имела, почему использовала это «мы», как будто они с Уиллом были единым целым.
Росс откинулся на спинку стула, между ними появилось расстояние, и Мия, наконец, свободно вдохнула. Все было плохо. Все выходило из-под контроля.
— Ты права, — с большой неохотой признал Уилл. Он выглядел возмутительно хорошо, скорее всего, в свое отсутствие ездил на шопинг. И Мия во второй раз за последние десять минут запретила себе думать о том, насколько тесно сидят на нем новые джинсы. — Но мне не плевать.
— Что?
— Я уехал не потому что мне плевать. Я просто подумал, что ты не хочешь меня видеть.
Мия открыла рот, чтобы огрызнуться. Потом закрыла его и помотала головой, не веря.
— Сейчас не время для этого, — выдохнула она, чувствуя волны подступающих чувств у себя внутри.
Уилл сдался и кивнул.
— Я знаю. Я нужен Дастину.
— А я Челси.
Повисла тишина. После чего дверь со скрипом отворилась и в комнате появился Кристофер. Он выглядел отвратительно. Просто ужасно. Мия не представляла, что этот человек может так выглядеть.
— В какой помойке ты валялся? — спросил у него Уилл.
Кристофер плюхнулся в кресло — он едва стоял на ногах, в волосах у него запуталась грязь и сухие листья, одежда промокла насквозь.
— Плавал, — сказал он заплетающимся языком. — А потом гулял.
Мия и Уилл переглянулись.
— Вставай, — сказала она. — Мы отведем тебя в душ и в постель.
— Я хочу уехать.
— Не надейся на это, — Мия отобрала у Кристофера полупустую бутылку и при помощи Уилла подняла его на ноги. — Ты тоже часть этой бразильской драмы, ты останешься до тех пор, пока вы трое все не выясните.
Мия проснулась не одна впервые за последние несколько месяцев. Обычно она просыпалась не одна после безумных вечеринок. Таковых она давно не закатывала, что считала большим своим упущением.
Она выбралась из постели, размяла кости и открыла штору рывком, запуская в комнату солнечный свет.
Тело под одеялом закопошилось, издало недовольный звук и скрылось в куче подушек. Мия вздохнула, подойдя в три шага, сдернула с кровати одеяло, и на протестующий вопль самодовольно улыбнулась.
— Не знаю, как ты оказалась в моей постели ночью, Челси, но сейчас час дня, и я не позволю тебе больше страдать ни секунды.
— Ты ужасна.
Челси перевернулась на спину и выпуталась из вороха своих же собственных рыжих волос. Лицо ее было опухшим: то ли ото сна, то ли от слез.
— Когда ты пришла?
— Не буду с тобой разговаривать, — ее голос был охрипшим. Она села, натягивая футболку на коленки.
— Ты несправедлива.
— Несправедливо будить меня в такое время.