– Завтрак проспишь. – Антон тормошил его за плечо, на лице просыхали капли воды, волосы были влажными.
– Ты что, помыться успел? – сипло пробормотал Рич, садясь.
– Там таз принесли, я тебе оставил. Правда, с зубной пастой тут проблемы. Какая-то зола и палочки. Надеюсь, зубы не почернеют.
Входя в зал, который Антон обозвал столовой, Рич чувствовал себя новичком в старшей школе, на которого все таращатся, обсуждают и вроде познакомились, но принимать в компанию не спешат. Вчера на остатках адреналина было проще, сегодня его снова смутил внешний вид мужчин, их жеманность и улыбки. И ладно бы к ориентации были вопросы, так нет, все здесь любили женщин, или одну женщину, если им верить. Но если они с Антоном хотят тут выжить и вернуться домой, придётся играть по местным правилам.
– Ну что, мужики, какие планы на сегодня? – громыхнул Антон, входя следом. – Попаримся веничками и в снег?
– Какой снег? – подозрительно прищурился Петри.
– Холодный, – подмигнул Антон. – Я вам сегодня такую баньку устрою, вы от блаженства взвоете!
– Не думаю, что это понравится благолепной Шапсут, – с сомнением протянул Сюдун.
– Главное – чтобы вам понравилось! В конце концов, разве здесь всё не создано для того, чтобы вы чувствовали себя, как в раю?
Рич решил не вмешиваться – остановить Антона, рассуждавшего о каких-то вениках и бане по-чёрному. Сам не понял, как заинтересовался и начал прислушиваться, а вскоре подтянулись остальные. Было заметно – все устали от однообразия, хотели развлечься и перестать грустить о забывшей их Владычице. И когда Антон начал сам подгонять позавтракавших мужчин к выходу, Рич пошёл рядом с ним – если не можешь остановить бунт, надо его возглавить!
Рич любил турецкий хамам. Любил влажный ароматный воздух, расслабленность и возможность посидеть, избавившись ото всех мыслей. А ещё любил ощущение нереальной чистоты и лёгкости, охватывающее всё тело, стоит выйти. Здешние бани не удивили: мрамор, бассейны, лежаки с подушками – богато, непрактично, но наверняка приятно и удобно. Антон по дороге говорил, что хамам не идёт ни в какое сравнение с баней и, оказавшись внутри, первым делом начал осматривать невысокие пальмы и кусты в кадках, придирчиво перетирая между пальцев резные листья.
За гаремом внутрь прошли прислужники, в отличие от наложников они раздеваться на стали, только сняли туники, оставаясь в лёгких штанах. Мочалки, многочисленные баночки, ароматные куски мыла ручной работы постепенно заполняли полки.
– Блаженство, – протянул Петри, пока Сюдун, встав на скамейку, поливал его из ковшика. – Наконец я чувствую себя живым!