– А женщинам?
– Женщины пьют то, что покрепче. Настойки на можжевельнике, выдержанные в дубовых бочках виноградные спирты, сладкие ликёры… – Сюдун мечтательно вздохнул. – Наверное, всё вкусное. Но я не пробовал. И это, – он свёл брови, кивнув на бутыль, – не алкоголь, а масло. Дайте мне, я верну на кухню.
– Ага, щаз. – Антон прижал бутыль к груди. – Так мы тебе и поверили. Если бы это было масло, ты бы так не сверкал своими глазёнками. Народ, тащите тару. Кстати, Сюдун, метнись кабанчиком в музыкальный зал, принеси хоть гитару, чтобы не скучно было.
– Метнись кабанчиком? – возмущённо запыхтел Сюдун. – Я вам тут кто?
– Прислужник, – строго сказал Рич. – Сказали – сбегай, собрался и побежал.
Сюдун обиженно посмотрел на него, поджал губы и вышел.
– Зря ты так, он же не виноват, что не в гареме, а так, на побегушках. Тут жалеть надо.
– Так ты сам его первый послал!
– Я ласково. А ты грубо. Чувствуешь разницу? Сюдунчик, ты не обижайся, мы тут просто все немного на нервах. Себе стакан прихватить не забудь.
– Вы позволите мне сидеть с вами за одним столом? – недоверчиво спросил Сюдун.
– Позволим. И тебе, и вообще всем. Мы же тут одна команда, разве нет?
Поняв, что им тоже нальют чего-то крепкого со стола самой Владычицы, прислужники ободрились и засуетились, шустро притащили откуда-то нарезанное мясо, фрукты, сладости, хрустящие булочки и сыр. Гарем приободрился, расселся вокруг низкого стола. К удивлению Рича, никто не стал возражать, что вместе с ними сидит прислуга, напротив, все дружелюбно подвигались, протягивали блюда, шутливо толкались.
– Ну что, народ! – Антон хлопнул в ладоши, потёр их и посмотрел на сложенных в центре стола карпов, заманчиво поблескивающих жирком. – Кто сегодня хочет напиться?
– Я! – крикнул Рич. Остальные молчали, настороженно переглядывались, наконец Игар робко поднял руку.
– Ещё раз: кто хочет сегодня напиться!
Нестройный крик взлетел к потолку, и под его аккомпанемент Антон сорвал сургуч с горлышка бутылки. Потянул воздух и довольно, широко улыбнулся.
– Это точно не масло, парни.
Он разлил в подставленные кружки тёмно-коричневую жидкость и под внимательными взглядами выпил первый. Хекнул, поднёс к носу рукав, занюхал и часто заморгал, смахивая слёзы.
– Забористая, падла, – сказал сипло. – Вы это, парни, пробуйте осторожней, здесь градусов семьдесят, не меньше.
Никто не мог предположить, что будет дальше. И если бы Антон и Рич знали, точно спрятали бы бутылку или и вовсе не стали бы тащить в гарем. Наложники охмелели моментально, расплылись в улыбках, потянулись к рыбе.