Несмотря на темноту, упавшую на город, улицы были полны народом, и совершенно никто не обращал внимания на повозку, влившуюся в вереницу ей подобных. Гружённые большими кувшинами, овощами, ящиками и тюками с тканями и коврами, они ползли вверх, взбираясь на высокий холм. Темнокожий продолжал тихонько подвывать, кусая губы, блондин постоянно оглядывался, словно сканировал местность, ища пути отступления.
– Надо бежать, – тихо шепнул он, склоняясь к Ричу. – Антон, – представился он.
– Тони, значит, – кивнул тот. – Рич. А этот нытик кто?
– Джордж. – Антон презрительно скривился. – Всю дорогу ныл, что его предки умирали в рабстве и теперь его постигнет та же участь. Не понимаю, как он смог стать партнёром в адвокатской фирме? Может, защищал права домашних животных?
– А ты откуда? – тихо спросил Рич, косясь на фигуру возницы. Но та, казалось, совершенно не обращала на них внимания, или просто привыкла к тому, что пленники пытаются загнать страх глубоко внутрь, цепляясь за то, кем были в прошлом.
– Из Рязани, Россия, – хмыкнул Антон. – Впервые за десять лет выбрался в отпуск в Египет, а оказалось – отпуск в один конец. – Он неопределённо вздохнул, отворачиваясь. Добавил глухо: – Я с девушкой был, с невестой. Она, наверное, уже меня похоронила. Света моя…
– Мы выберемся отсюда, – уверенно заявил Рич, хотя как раз таки уверенности не ощущал совершенно.
– Так, а ты кто? Харя больно знакомая, – вновь заговорил Антон, пристально вглядываясь в лицо Рича.
– Актёр, – вздохнул он. – Ричард Дейн. Слышал о таком?
– Серьёзно, что ли? – не сдержавшись, воскликнул Антон, но тут же втянул голову в плечи, стоило вознице обернуться и грозно цыкнуть. – Я же на все твои последние фильмы в кино ходил! Ты сейчас в чём снимаешься?
– «Повелитель пиратов», – мрачно откликнулся Рич. – Снялся уже, вчера последний день был. Премьера точно без меня пройдёт, – он криво улыбнулся. – Может, Оскара дадут. Посмертно.
– Эй, ты чего! – Антон ободряюще хлопнул Рича по плечу, забыв, что только что сам вздыхал по утерянному прошлому. – Сам же сказал – выберемся. Значит, выберемся. Не дрейфь!
Рич вяло кивнул, прислушиваясь к поскрипыванию колёс. За разговором они не заметили, как шумные улицы закончились, и с двух сторон встали высокие, футов по десять, не меньше, заборы с узенькими окошками вверху, больше похожими на бойницы. Двери в этих стенах встречались редко, каждая была забрана решёткой. Над дверьми покачивались кованые фонари, их мягкий свет ложился на дорогу, отбрасывая дрожащие тени. Изредка навстречу двигались носилки с плотно задёрнутыми шторами, ещё реже – обгоняли повозки, похожие на ту, что везла их в неизвестность.