– А теперь уходим, – хлопнув в ладоши, подбодрила зеленоглазая нимфа своих соплеменниц.
Ближе к вечеру дикарки с триумфом вернулись в поселок. Теперь пленника вела Селестрия, постоянно дергая за конец верёвки, причиняя невольнику нестерпимую боль. За ними шли охотницы и тупыми концами копий подгоняли связанного вожака. Арджал старался идти твёрдо, но его шатало от постоянных ударов и уколов в спину. Всё его тело ныло, а руки затекли и налились свинцовой тяжестью. Проведя несчастного злодея мимо строя лесных жительниц, с презрением смотревших на полузадушенного вояку, Селестрия остановилась перед Меотидой. Знахарка стояла посередине пепелища, скрестив руки на груди, серый, грубый плащ еле прикрывал её впалые плечи. В неподвижных глазах целительницы Арджал прочёл себе смертный приговор. Светловолосая охотница небрежно ткнула униженного врага ногой в подколенную чашечку, тот рухнул на колени.
– Ты привел сюда воинов, – грозно произнесла ведунья, – ты отдал приказ напасть на беззащитных женщин, по твоей милости были загублены невинные жизни. Ты, ничтожный человек, возомнивший себя богом, хотел продать наших девушек в рабство. И ты заслуживаешь мучительную смерть.
Арджал попытался презрительно усмехнуться, но вместо этого получилась гримаса страха и отчаяния. Селестрия, стояла за спиной поверженного врага, схватила за волосы бывшего вожака и резко запрокинула его голову вверх; пленник заскрежетал зубами. Вытащив нож, девушка резко вонзила лезвие в грудь поверженного врага. Обезумевший от боли страдалец издал пронзительный вопль….
Ещё тёплое сердце Арджала Селестрия швырнула к ногам Меотиды, и та знаком показала предводительнице охотниц преклонить перед ней колено. Возложив руки на чело девушки, Меотида произнесла, обращаясь ко всем женщинам:
– Клянусь небом, эта месть – во славу богам и вы, наречённые невесты духов озера, отныне будете именоваться исмаритянками, по названию этого водоёма. Вы должны быть мужественны перед грозящей опасностью, которую несут в себе мужчины, пытаясь поработить нас, свободных женщин, и, если они не одумаются, продолжая нести в себе смерть, мы объявим им войну без пощады и компромиссов.
– Эйхове, – громко сказала Селестрия, вставая.
– Эйхове, – с вызовом подхватили сотни женских голосов. После церемонии посвящения тело незадачливого вождя девушки крюками оттащили подальше в лес и бросили на съедение волкам.
Когда в посёлке стали готовится ко сну, Селестрия зашла к Меотиде в небольшую мазанку. Жилище было довольно просторным. Два столба поддерживали крышу, изготовленную из соломы. Внутри, стены по периметру были выложены прутьями и обмазаны жёлтой глиной, что придавало помещению ощущение свежести. В углу лежало несколько тюков, набитых травой, они и являлись постелью знахарки. На противоположной стороне находилась небольшая глиняная печь, на ней готовили еду и с её помощью обогревали хижину в холодное время. Центр помещения занимал грубо сбитый деревянный стол. Рядом стояла неказистая лавка. В железной чаше, расположенной на земляном возвышении, горел животный жир. Освещение было тусклым, но достаточным, чтобы рассмотреть очертания предметов.