Неприкрытые возгласы – гневные и злые – наполнили зал. За одним из столов началось движение: фейри с короткими каштановыми волосами, в темно-коричневом балахоне с золотистой прошивкой, попытался выскочить из зала.
Тут я не выдержала и торопливо отползла в сторону, благо цепочку мою Доран выпустил из рук, медленно встав с трона. Тени за его спиной взвились, словно гигантские крылья, наполненные концентрированным ужасом. Даже в груди похолодело, а взгляд так и прикипел к Королю. У ног его, где только что сидела я, сгустившаяся темнота принимала форму гигантских тварей. Похожие на собак и на гиен, с красными глазами и острыми ушами.
Они бесшумными прыжками нагнали Девина и окружили. Не рычали, а просто стояли и смотрели.
– Я не хотел! – взвизгнул обвиняемый.
Собаки продолжали молчать, лишь глаза пылали, как разгорающиеся угли. Все в зале напряженно следили за происходящим. Я заметила, что Аерона вцепилась пальцами в стол так, что они побелели. По прикушенной губе скатилась капля крови.
И вот собаки, как по команде, взглянула на Дорана. И тот сказал, словно выдохнул, одно единственное слово:
– Виновен.
И зал взорвался. Крики «Убить!», «Наказать!» и еще похлеще неслись отовсюду. Доран же просто поднял руки, от которых протянулись ленты Теней.
Девин взвыл. Его приподняло над полом и перевернуло лицом вверх. Я круглыми глазами смотрела, как тело фейри дергается, корежится, спеленутое Тенями. И если сначала Девин кричал, то потом лишь громко хрипел, поворачиваясь в воздухе. Уже не похожий на человека, скорее на изломанную куклу.
Но он был еще жив. И это пугало сильнее всего. В какой-то момент я не выдержала и закрыла глаза, зажала уши, лишь бы не слышать хрипов, которые не могли заглушить даже крики вокруг. Как сквозь вату услышала голос Дорана:
– В железную клетку его, пока не сдохнет.
Меня кто-то почти насильно поднял за плечи, повел куда-то. Я приоткрыла глаза и встретилась взглядом с Хэдином.
– Идем, Рори, Доран велел увести тебя в комнату. Хватит на сегодня впечатлений.
Внутри что-то жгло и одновременно было… безэмоционально. Словно все чувства спрятались за толстой прозрачной стеной. Я просто шла за Хэдином, даже не замечая ничего вокруг. Глядя на блестящий пол под босыми ногами, вяло думая о том, когда с меня успели снять ошейник.
В спальне горели три напольных светильника, бросая золотистые блики на стены, покрытые ковром из листвы. Хэдин подвел меня к постели и проговорил:
– Как ты?
Я молча села и посмотрела на лекаря так, что он помрачнел и осторожно обхватил мою голову руками. Чуть сощурился, потом выдохнул с облегчением: