или Смерча. Это все равно, что не справиться со шлангом, извергающим водопад. Так черная магия поражает нас самих.
Сказанное произвело на меня сильное впечатление.
– Жаль, что в Евангелии не написано о свойствах кельтского креста, тогда бы я знала, – прошептала я, восхищенно глядя на маму. Теперь она казалась мне словно сошедшей с древних каменных изваяний: открытый высокий лоб, утонченные изгибы бровей, огромные зеленые глаза, изящные крылья магнетически прямого носа. Ни дать ни взять – Богиня.
– И Библию можно уметь читать между строк, – наставительно заметила мама, – Иисус, к примеру, был зачат от Святого Духа всех четырех Стихий сразу, или, говоря теологическим языком, от эманации четырех Начал. Илья Пророк – только лишь от Стихии Воды. Чудотворцы умели подчинять себе вихрь Стихий, ничего об оном, не ведая – такова была сила христианской веры. А обычному современному человеку приходится подстраиваться под биоритмы природы, слушая Луну, Солнце и звезды. Иными словами, под гороскоп. Ему так легче. Хотя, в результате, все это только усложняет жизнь, поскольку отнимает у человека волю и разум.
– Но каким образом? – удивилась я.
– Ну, например, когда мы говорим о несовместимости характеров по гороскопу, то, как правило, имеем в виду наши отрицательные качества: лень, вспыльчивость, непостоянство, неряшливость. А если мы искореним в себе недостатки и начнем жить по заповедям Христовым, то даже самые зловещие предсказания окажутся против нас бессильными. Могут ли два человека поссориться, пусть они даже и несовместимы по гороскопу – если, скажем, один дружелюбный, а другой щедрый? То-то. Так что тем, кто руководствуется принципами человеколюбия, никакой гороскоп не страшен. Но, увы, все мы живые люди со своими слабостями…
– Между прочим, Лилиана настроена категорически против самопровозглашенного Бога – падшего Ангела – иначе, Узурпатора, поскольку тот угнетает Шаровые Молнии! Вам это известно? – подал, наконец, голос Этьен, отрываясь от диванной подушки и распрямляя спину.
– Так ведь она-то меня всем этим теологическим премудростям и научила, – улыбнулась мама. – Впрочем, понятие «Бог» тоже в данном случае сугубо научное. Лилиана выступает против определенных Сил, в христианстве именуемых демонами. Силы эти по могуществу равны Херувимам и Серафимам, Престолам и Властям, и они пытаются подчинить себе Первостихии – Начала.
А если смотреть в более раннем, языческом аспекте, то Лилиана далеко не против Перуна, Зевса, Тора или Индры. Она лишь против доминирующей воли любого Божества. К счастью, однако, всякий языческий Бог подобен человеку: в нем есть и хорошее, и плохое. Плохое – в смысле, не демоническое, а деструктивное. Иными словами, пагубное для здоровья телесного и духовного. Понятие демонического же, возникшее в постязыческую эпоху, означает, прежде всего, властное начало, притесняющее свободолюбивый разум, лишающее индивидуум свободы выбора. И если языческого Бога еще можно задобрить подношениями и тем самым смягчить его суровую натуру, то в христианстве для Дьявола культ его – это самоцель, то есть ему в первую очередь важна сама идея доминирования, авторитаризм личности. Вот где кроется безудержная сатрапия, проистекающая из дьявольской гордыни! Примером такой власти может служить Люцифер, эксплуатирующий мыслящую, но еще не родившуюся в небе, не созревшую и не оформившуюся в виде шара молнию.