Сбив дыхание, я наконец добрался до верха, обвёл взглядом последний этаж, освещённый через узкие треугольные окна лучами заходящего солнца и замер, встретившись с чужим взглядом.
Флайм глотнул из кувшина и хмыкнул:
— Вот это кто, оказывается, шебуршится. А я-то думал, какой слуга решил обворовать господина.
Я вспыхнул в возмущении, ощутил, как горит лицо от румянца:
— Как я могу воровать то, что и так принадлежит мне?!
Флайм, с удобством устроившийся полулёжа на каком-то мешке, серьёзно кивнул:
— Конечно, молодой господин, конечно.
Всё на что меня хватило, это недовольно буркнуть:
— А ты, Флайм, хоть поднялся бы, раз уж вспомнил, кто я такой.
Он лишь усмехнулся:
— Вы уж простите, молодой господин. Мы не очень ладим, но сейчас в равном положении. — Он похлопал по своему ложу ладонью. — Думаю этот урок вам тоже необходим. Я тайком пью вино, вы… — помедлив, Флайм обвёл взглядом сундуки и ящики, пожал плечами и снова отхлебнул. — Тоже что-то тайно ищете. Если книги с внешними техниками, то их здесь нет.
Я кивнул:
— Они у матушки.
Флайм мотнул головой:
— Её личные книги и записи из Академии да, а остальное спокойно лежит себе в подвале под восточной угловой башней.
Меня передёрнуло при мысли о том, что он предлагает мне сходить взять их:
— Да ни за что!
Станет только хуже. Отец говорит, это вторые и третьи дети могут легко перенести обучение внешним техникам, наследники же могут получить искажение огня души. Это случается редко, но тогда до самого посвящения их мучает проклятье Безымянного: кошмары и клубящиеся тени. Проклятье слабой крови. Боюсь представить, что будет со мной, кто получил проклятье на пустом месте.
Флайм поднял брови, отхлебнул и заметил:
— На самом деле мало кто откажется стать адептом внешних техник. Это и почёт, и уважение. Простой крестьянин уже на первом посвящении одним махом оказывается едва ли не равен мне, который кровью и потом годами зарабатывал себе место рядом с господином.
Я скривился:
— Мне то что?
Флайм хмыкнул:
— Ну, не скажите. В чём ваша матушка права, так это в том, что вторые и третьи дети, адепты внешних техник получают все больше власти. И все больше силы.
Я сжал кулаки:
— Нет! Ихор наследников сильней!
Флайм лениво отмахнулся:
— Я бы сказал, что он сильней лишь пока. Но с каждым поколением слабеет.
На этот раз я сдержался, не возразил. Не хватало ещё спорить с каким-то дистро. Мне этих разговоров и за столом хватает.
Тем временем Флайм покрутил пальцами левой руки в воздухе:
— Вон, ещё при вашем деде внешние адепты создали себе Академию. Если уж у вас талант, то вам бы там нашлось место. Там дети Великих домов, — спустя глоток он с ухмылкой добавил. — Даже дочь короля училась там.