— Покойного Андрея Бурмана? — переспросил тот же густой голос, и из группы всадников выдвинулся человек сурового вида, острые глаза и резкие черты которого юноша разглядел даже в сумерках. — Почему же покойного? Разве он умер?
— Да, уже с год, — ответил Питер Мариц.
По требованию всадника, он тут же рассказал обстоятельства гибели его отца.
— Так ты его сын? — выслушав его, ласково переспросил бур. — Хороший был человек твой отец. Для нас, для нашей республики это большая потеря. Но я надеюсь, что сын Андрея Бурмана не посрамит памяти своего славного отца и в нужную минуту послужит республике.
У Питера Марица волнение перехватило голос при этих словах. И вдруг внезапное решение созрело в его голове. Он придвинул Скакуна вплотную к коню .всадника и прерывающимся голосом произнес:
— Вы господин Жубер?.. Если вы знаменитый господин Жубер, то умоляю вас: разрешите мне поговорить с вами об очень важном деле!
Жубер улыбнулся наивному тону и удивился смелости юноши, столь непривычной среди буров, где младший обычно лишь отвечает на вопросы старшего.
— По важному делу? — с оттенком иронии повторил он его слова. — Ну, хорошо, давай поговорим.
Они отъехали в сторону. Прошло всего несколько минут, и они снова вернулись к группе.
— Оказывается, этот парень является сейчас в некотором роде послом Сетевайо, — произнес густым басом Жубер, причем голос его звучал полунасмешливо, полусерьезно. — Можешь, можешь говорить обо всем не скрываясь… Но прежде всего: кто такой этот человек с тобою?
— Это наш друг, — поспешил ответить юноша, — с которым мы прожили вместе целый год у зулусов…
— Превосходно! — заметал пожилой бур с окладистой бородой. — Но как звать этого господина?
— Я Октав Кардье, — раздался мощный голос француза.
— Мингеер Крюгер, — тотчас отозвался Жубер, — можете не беспокоиться: мне известно это имя, как и многим бурам. Это действительно наш друг. Итак, молодой Бурман, можешь свободно продолжать.
Питер Мариц в первую минуту оторопел: Крюгер — это было имя самого президента Южноафриканской республики трансваальских буров. Ему предстояло, таким образом, говорить перед самыми важными в Трансваале лицами. Однако последний год принес ему столько приключений, столько внезапных и резких перемен судьбы, что он научился быстро приводить в равновесие свои мысли и чувства. Оправившись, он кратко, ясно и выразительно передал в главных чертах происшествия последнего года, рассказал про свой плен у зулусов и затем, дойдя до событий последнего времени, добавил:
— Теперь самое важное. Но об этом пусть вам лучше скажет сам господин Октав, с которым и вел все переговоры вождь зулусов Сетевайо.