Этот ужас длился не дольше тридцати секунд, показавшихся вечностью.
– Хватит! – Лео громко отдал приказ, не выпуская Лилю из рук и не разрешая ей взглянуть. – Я сказал, хватит!
В комнате наступила тишина. Слышалось чье-то рваное дыхание и тихое угрожающее рычание.
– Тебе нужно умыться, не пугай девочку.
Лиля не понимала, что могло ее еще сильнее напугать, и она попыталась убрать руку от лица.
– Ар, – позвала и развернулась на хриплый вздох.
– Моя, – услышала ответное рычание, – отдай, – угроза слышалась в каждом звуке.
– Твоя, – поспешно прошептала девушка, чувствуя его ревность и закипающую злобу. – Отпусти.
Лео расслабил хватку, но предостерег:
– Не смотри по сторонам.
Открыв глаза, Лиля уперлась в обнаженную мужскую грудь, ходившую ходуном от частых хриплых вздохов. Арнар стоял вплотную, и ей пришлось поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом. На нее смотрел мужчина, подернутый дымкой, сквозь которую проглядывали очертания зверя, то возвращая хозяину человеческий облик, то вновь придавая звериные черты. Лишь цвет глаз оставался неизменным: мерцающе-желтым.
Лиля концентрировала внимание на мужчине, не желая замечать творящегося хаоса вокруг. Потеки крови по груди, наспех стертые ладонью, не оттолкнули девушку, и она прильнула к нему, телом впитывая тепло и делясь своим, вызвав тихий полустон-полурык.
Сцепив мертвой хваткой кисти рук за спиной Ара, Лиля зарыдала в голос: напряжение отпускало и эмоции искали выход. От громких подвываний и горячих слез, скользящих по груди, мужчину сотрясало, зверь внутри него искал выход, желая обернуться и продолжить начатое. Нельзя, – уговаривал себя, – нельзя. Его девочке сейчас нужен человек, а не бешеный зверь, рвущий плоть.
Он стряхивал кисти рук, когда пальцы начинали обретать нечеловеческие удлиненные когти, острые и опасные.
– Коридор пуст, – чей-то голос отчитался о проделанной работе, – соседняя аудитория свободна.
– Ар, уведи девочку, – произнес Лео.
– Закрой глаза, – пророкотал Арнар и подхватил ее на руки. Лиля жалась к груди, не переставая плакать, уткнулась носом в мужскую шею.
– Где Эля? – взволновано спросила девушка. Она слышала вокруг мужские голоса, даже уловила Митин, непривычно серьезный, но ни звука от Эли.
– Ей занимается Константин. Можешь открыть глаза, – Лиля несмело огляделась в пустой аудитории и свободно вздохнула грудью: тут не было запаха страха и крови, который скручивал живот.
– У меня руки в крови, – Лиля смотрела на ладони с алыми разводами. – Это же твоя! – воскликнула, догадавшись, что испачкалась, когда обнимала мужчину. – Ты ранен!