Вернувшись на ферму «Антуриум», Артём чуть было не задохнулся от вони: весь первый этаж усадьбы буквально плавал в «аромате» сивухи. Пьянствуют обормоты, отмечают «день победы», подумал парень и, недовольно поморщившись, направился наверх, в свой кабинет, но абсолютная тишина в доме заставила его вернуться. Если «доблестная» охрана с перепоя заснула, то следует убедиться в собственной безопасности, в первую очередь пожарной. Открывшаяся в столовой «картина маслом» в первый момент заставила усомниться в здравости рассудка: несколько бойцов разливали самогон по мискам и что-то там размешивали, другие раскатывали на столе чёрные как сажа блины.
— Охренеть, это надо же так перепиться! — Громко сказал Артём. — Вы чего вторите, воины?
Пояснения Этьена расставили всё по местам. Оказалось, что сухое смешивание серы, селитры и угля со временем приводит к расслаиванию пороха на исходные компоненты. Выход нашли русские — делали смесь на спиртовом растворе. До «Смутного времени» Европа стреляла только русским порохом. Оккупировав Москву, поляки узнали «секрет» и растрезвонили рецепт по белу свету. Сейчас «русский порох» мог сделать любой солдат.
После ужина Артём засел за создание макетов пули-турбинки и пули Минье. Сделать их он попытался из кусочков свечей, отрезая лишнее ножичком. Но это неожиданно оказалось трудной задачей. Ровный восковой цилиндрик после приложения к нему «золотых рук» превращался в нечто корявое, мало напоминающее нужный образец. С пятой попытки вроде бы начало что-то получаться и парень так увлекся процессом созидания, что не заметил прихода с докладом своего нового подчиненного.
— А что это вы делаете, дон Артемос? — раздался над головой голос Огастина де Нюора.
— Пули для ружей! Но ни хера не выходит! — Раздраженно буркнул Артём, и уже спокойнее пояснил: — Вот эта предназначена для повышения дальности и точности стрельбы из мушкетов. Она должна плотно входить в ствол, юбочка при выстреле не пропустит огонь, а косые рёбрышки просверлят грудь врага. Другая нужна для штуцеров — легко вставляется в ствол, но при выстреле этот конус в донышке распирает ее, края входят в нарезы.
— Очень, очень интересно! — с неподдельным интересом разглядывая убогие поделки командира, сказал Огастин. — Сами придумали, дон Артемос?
— Подсмотрел где-то… Давно это было, не помню точно… — почесал макушку Артём.
— Простите, сеньор, но я могу вам помочь в изготовлении матрицы для отливки! — Внезапно сказал Огастин. — В детстве я лепил из глины солдатиков, а потом отливал их из олова.