— Давай-ка кое-что проясним, ваше величество, — язвительно прищурилась я, но вскоре лицо приобрело каменное выражение. — Я — не твоя Ванесса. Я — не дворцовая шлюха, и не обязана обслуживать тебя по первому требованию, когда бы у тебя ни встал, — грубо заметила я, заметив, как краснеет от гнева и унижения мужчина. — Мне надоело пренебрежение и всеобщее унижение. С меня хватит. Терпение кончилось. Мое достоинство потерпело множество издевательства, но добровольно отказаться от того, что от него осталось, и стать лишь очередным развлечением — увольте. Гордость у меня еще есть.
Мрачно улыбнулась, а после положила руку себе на грудь, чувственно проведя кончиками пальцев по границе корсета, заметив, как король отследил это движение.
— Хочешь это? Хочешь меня? Тогда прежде заслужи! — выплюнула я слова, глядя ему в глаза и сжав кулаки. — Добровольно ты не получишь меня до тех пор, пока я не получу от тебя всего себя в безраздельное пользование! — резко разрезала я воздух рукой. — Слышишь? Я заберу все: сердце, душу и мысли. До тех пор, держи свои руки при себе и удовлетворяйся за счет кого-нибудь другого. Ты так громко заявлял о своих чувствах к Ванессе, что же, благословляю, — издевательски склонила я голову к плечу. — Но взамен я просила лишь одно: проявить хоть толику проклятого уважения.
Мужчина напряженно молчал, все еще тяжело дыша, буравя меня испепеляющим, почти ненавидящим взглядом. Это было бы выразительно и зрелищно, если бы не до сих пор не исчезнувшая похоть в глубине его зрачка.
— Для тебя же будет лучше, если ты оставишь все, как есть. Я согласна быть тебе партнером, но отказываюсь быть использованной шлюхой.
— А если ты все же получишь все, о чем сейчас попросила? — внезапно заговорил Костас, с вызовом улыбнувшись.
— Мы оба знаем, что этого не будет, — зло засмеялась я.
— Это не ответ! — рявкнул он, подрываясь с места.
— Ты получишь меня, — согласилась я, с блуждающей улыбкой. А после дерзко подняла подбородок, подходя ближе, погладив точеную, мужественную челюсть, отчего мужчина вздрогнул. — Но я сделаю больно, — пообещала я, заглянув прямо в глаза короля. — Так, как никто и никогда.
— Так же, как сделали тебе? — понизил он голос и проницательно прищурился. — Что с тобой сделали ради этого брака? — спросил он почти с отчаянием и обхватил мои запястья.
Но я больше не чувствовала себя добычей. Теперь — нет. Я увидела слабость зверя и уже испытала власть над ним. Теперь я не боюсь. Потому вырвала руки из хватки сильных пальцев и криво улыбнулась.
— То, что способно сломать любого, — очень тихо поведала я с милой улыбкой, а после добавила: — Но я сделаю многим больнее.