Эта вольность стоила того, чтобы в следующее мгновение задыхаться от хватки сильных пальцев на моей шее, ощущая обжигающее дыхание на своем лице, и вглядываться в почерневшие, нечеловеческие глаза, от которых затряслись колени.
Мы с ненавистью вглядывались в лица друг друга, ожидая, кто сдастся первым. Он ждал, что это по обыкновению буду я. Я же твердо решила, что в этот раз не доставлю ему такой радости.
— И что же сделало тебя такой смелой? — прищурился он зло.
— Знание того, что ты и шагу без приказа не сделаешь, — любезно пояснила я и растянула губы в глумливой улыбке. Я видела свою смерть в его глазах. Я видела такую жажду убийства, что едва не захлебнулась чужой ненавистью. Но вместо страха ощутила предвкушение и толику торжества от осознания, пусть и призрачной, но власти над ним. — Помоги мне его уничтожить, — выдохнула я совсем тихо, не сомневаясь, что маг услышит. Он лишь хищно оскалился, но молчал, предлагая продолжать. — Я знаю, что ты тоже ненавидишь его. Я знаю, что тебе претит быть подневольным человека. Кем бы ты ни был, ты ненавидишь то, в каком положении оказался. Ты ничем не лучше меня.
— Чего ты от меня хочешь, Тори? — слегка успокоившись и даже позволив мне нормально вздохнуть, задал вопрос Демьян.
— Я предлагаю заключить перемирие, — вздернула я подбородок, едва не поморщившись от того, насколько пафосно получилось, но ничего менять не стала. — Вдвоем мы сможем придумать, как избавиться от Себастьяна.
— А ты так уверена, что я хочу этого? — криво усмехнулся маг, явно желая выбить из колеи, но я не позволила ему меня смутить. — Тебе не кажется, что если я захочу, то справлюсь и без твоей помощи?
— Нет, я так не думаю, — упрямо поджала я губы.
— О чем же ты думаешь? — Вздернул он бровь в вежливом интересе.
— Я думаю, что тебе что-то мешает избавиться от хозяина, — высказала я свои мысли, которые долгое время держала при себе. — Если бы ты мог — давно бы устранил Себастьяна. Но ты, очевидно, не можешь.
— А ты, значит, можешь? — с иронией скривился Ян.
— Сомневаюсь, что тебя останавливают благородные или моральные терзания, потому могу предположить, что это нечто более серьезное, возможно… магическое? — на последнем слове я немного смешалась, и получилось больше вопросительно. Но мужчина лишь усмехнулся и великодушно разрешил:
— Продолжай.
— На мне таких ограничений нет, — с вызовом посмотрела я на мага.
— И что, вот, прямо, убьешь? — поднял он брови в притворном изумлении, не скрывая того, что издевается.
— Я ограничена физическими возможностями, — обиделась я. — Зато ты в этом плане стоишь десятерых.