Но сейчас, то, каким поразительно нежным и уверенным может быть его объятие… кажется, снесло мне голову. Похоже, меня все-таки сломали. Я окончательно спятила! Ведь уже в следующее мгновение, вместо того, чтобы отвернуться, я притягивала его к себе в отчаянном желании получить больше, что мне с готовностью позволили.
Целовать мага было… странно и опьяняюще. Я чувствовала себя словно на «американских горках» или стоящей на краю обрыва. Адреналин бушевал в крови, заставляя прижиматься к мужчине теснее, пока я лихорадочно целовала требовательные губы, готовая хныкать от бурлящих во мне эмоций. Я помнила о том, как он опасен, помнила, что он — не человек и на что способен…
Целовать его было схоже, с облизыванием любимого мороженного с опасной острой бритвы, когда наслаждение застывало на краю с опасностью серьезно пораниться, и от этого вкус лакомства становился только ярче и желаннее.
Чувствуя, как сбивается дыхание, я цеплялась за его рубашку, боясь упасть, несмотря на то, что Ян не оставлял мне даже возможности на подобный исход. Рывок сильных рук на моих бедрах, и я обнимаю ногами талию мужчины, отчего наши лица, наконец, становятся на одном уровне. Но, кажется, я этого даже не заметила из-за непрерывного поцелуя. Просто осознала, что теперь не ломит шею и обнимать мага за плечи становится легче, пока на бедрах до боли сжимали кожу через ткань сорочки.
Поцелуи не были нежными, трепетными или осторожными, каким было его объятье в первый раз. Нет, казалось, мы оба пытались выместить и выразить всю свою ненависть, злость, сделать больно, возможно наказать… И получился голодный, наполненный страстью поцелуй, вызывающий болезненное желание победить в этом странном, непривычном поединке, который мог показать, кто из нас ненавидит больше.
И сдаваться я точно не собиралась.
Губы уже горели огнем, а от нехватки кислорода кружилась голова, когда Ян, наконец, оторвался от меня и посмотрел своими нечеловеческими глазами с сильно расширенным зрачком, отчего они казались полностью черными. Я не успела испугаться, напрячься или еще что-то. Мне просто не дали возможности для сопротивления, зарываясь рукой мне в волосы, чтобы откинуть мою голову, открывая шею.
Вместе с судорожным вздохом из груди вырвался всхлип, а глаза прикрылись от волны приятных мурашек от обжигающего поцелуя в чувствительное место за ухом, после которого кожу прихватили зубами и несильно сжали, вызывая удовольствие на грани боли, от которого я невольно сильнее выгнулась, охотнее подставляя тело под жадные, но умелые губы.