— Обед готов, — объявил я, затем подошел, чтобы помочь маме встать с кресла и сесть за стол.
Как только мы все устроились, я открыл пакет с чипсами, затем поднял глаза и увидел, что они обе наблюдают за мной.
— Что? — спросил я.
— Спасибо за обед, — сказала Дрю.
— Ты купил мне острые чипсы? — спросила ма.
— Да, ма, купил, но должен сказать, я не считаю, что они для тебя полезны.
— Я прожила достаточно, чтобы знать, что мне на пользу, а что во вред? Думаю, я заслужила право есть то, что хочу, — возразила ма.
— Согласен, — ответил я, затем добавил: — В разумных пределах. — Мама поджала губы. — Тебе нужно заботиться о своем здоровье, а ожог желудка какой-то окрашенной, напичканной всякой дрянью нездоровой пищей никак этому не способствует.
— Не все из нас помешаны на здоровье, как ты и твой отец… и не забывай, я кормила тебя грудью, приучала к горшку, возилась с тобой в период полового созревания и роста, как у Халка. Большую часть своей жизни я прожила ради вас с отцом, разве сейчас я не должна пожить для себя?
— Господи, ма, если острые чипсы так много для тебя значат, ради Бога, ешь их.
— Не смей произносить имя Господа всуе.
Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не закатить глаза.
— Прости, — выдавил я и запихнул в рот сэндвич, прежде чем успел сморозить что-нибудь еще.
Я нахмурился, заметив, как мама качает головой, а Дрю пытается не рассмеяться.
— Дрю, будь так любезна, сходи за моими чипсами, — попросила ма, бросив на меня взгляд: «только попробуй возразить».
Я вздохнул, а Дрю ответила:
— Конечно, — и встала из-за стола.
Как только она ушла, мама наклонилась и прошептала:
— Если упустишь ее, я вычеркну тебя из завещания.
Мило, ма…
Дрю
— ВОТ ОНА! — ВЗВИЗГНУЛА Я, а затем зажала рот ладонью.
Не то чтобы леди, которая сейчас спускалась по ступенькам своего дома с собачьим поводком в руке, могла услышать меня из джипа Мика, стоявшего в двух домах оттуда, но… все же. Мы сидели в засаде, и я не хотела вызывать подозрений.
Смех Мика разнесся по салону, и я повернулась к нему с широко раскрытыми глазами, затем опустила руку и одними губами произнесла: «Извини».
— Все в порядке, не думаю, что она тебя слышала, — добродушно ответил он, затем поднял профессиональную камеру и направил длинный объектив через приборную панель на высокую женщину с волосами цвета воронова крыла, ждавшую, пока ее шнауцер справит нужду на соседской лужайке.
Я внимательно наблюдала за женщиной, наполовину ожидая, что она поймет, что мы следим за ней, и почему-то, убежит.
Вместо этого она дождалась, пока собака закончит свои дела, и продолжила прогулку.