Хочу забыться, не думать о том, что произошло.
Но, увы, и ах!
Сижу за рабочим Полинкиным столом, перебираю бумажки, раскладываю протоколы допросов по папкам. Вместо секретаря, которого внезапно отпустили в отпуск! Надо же Полинку не отпустили, а секретарю подмахнули заявление.
Звонок мобильного вырывает из грустной действительности. Незнакомый номер. Отвечаю:
– Слушаю.
– Виталина Игоревна?
– Да, – воровато оглядываюсь, рыщу озабоченным взглядом по напряженным лицам оперативников. Как на зло все в сборе! Сидят, притаились в ожидании. Темного раскручивают. Он скоро расколется. Тогда сможем повязать главаря, накрыть все явочные квартиры, перевалочные пункты, где содержат ворованных детей. Наших подкидышей.
– Вас беспокоят из опеки.
Сердце бешено колотится. Неужели так быстро приняли решение?
– Вам отказано, – резкий отказ обрушивает на меня весь мир.
– Почему? – шепчу я.
– У Ивана Баженова нашлись настоящие родители.
– Но его мать лишена родительских прав! – кричу я, перестав соображать, где нахожусь.
– При чем здесь мать? У Вани нашелся родной отец!
Нажимаю отбой. Бросаю пустой взгляд на комнату. Медленно выползаю из кабинета, в котором резко стало нечем дышать.
По стеночке пробираюсь к женскому туалету. Подхожу к зеркалу, изучаю себя. На мне чужая одежда. У меня чужое лицо – темные круги от бессонницы пролегли под глазами. Карие глаза потухшие, больше не светятся. Шоколадные волосы, собранные в тугой низкий хвост, не блестят.
Трясущимися руками открываю до упора вентиль с холодной водой, умываю лицо, пытаясь привести себя в чувства.
Значит, Софа знала от кого ребенок! Поставила его в известность.
Правильно рассудила, она – мать-кукушка, сдавшая пацана в дом малютки. Замучается судиться с государством, доказывая, что за десять лет всё осознала, поумнела.
А неведающий о ребенке отец, которого обманули, украв у него малыша, – это беспроигрышный вариант! Ему тут же отдадут ребенка.
Больше нет сил плакать.
В конце концов, ребенок по праву крови принадлежит им.
В дверь барабанят:
– Андреева, срочно выходи!
Бегу к дверям. Вылетаю пулей наружу. Лицо Василевского сосредоточено на моем понуром.
– На выезд!
Бегу в комнату, одеваюсь. Едем на конспиративную квартиру, где переодеваемся в гражданку.
Меня рядят в чужие поношенные дешевые шмотки .
Заставляют надеть мощный бронежилет под огромный худи.
Непривычно! Тяжелый. Блин.
Василевский, Петров, Жигалов наряжаются в слесарей. Светло-серые комбинезоны с надписью: УК ЖК №2
Подмечаю, что парни на бандюг похожи больше, чем на слесарей.
А Жигалов со своим модным хвостиком больше канает на переодетого жигало из женских романов.