— Да что они делают! — Ермек, казалось, игнорировал происходящее, не отрывая глаз от непотребства дочери.
Руки Вадима, уберегая ту от падения на землю, по-прежнему крепко сжимали ягодицы Асем.
Сама она, высвободив правую руку, решительно распахнула на себе рубаху, после чего прижалась к хуману голой грудью.
— М-да. Кажется, вечер обещает быть томным, — скептически произнесла метиска в полной тишине, косясь на потянувшихся за оружием орков.
— Орки-мужчины, вам лучше оставаться на местах, — глухо проговорил человек, делая шаг в сторону и назад и отрываясь губами от орчанки. — Я очень не хочу ссориться с роднёй или соплеменниками Асем. Но указывать, что нам делать, я вам не позволю.
— Немедленно отпусти нашу женщину! — прошипели сразу несколько бойцов, подступая ближе и удерживая оружие наизготовку.
Хан, вопреки всему, выглядел на удивление растерянным.
Шаман с необъяснимым любопытством переводил взгляд то на хумана, то на дроу, то на соотечественников.
— Я сейчас одну вещь скажу, только не обижайтесь, — Вадим ссадил Асем на землю и закрыл её и Хе собой.
В следующий момент в его руке появился самострел.
— Какую? — неожиданно подал голос Старик.
— К вам не относится, аға! Хан, к тебе тоже.
Метиска уже предполагала, что последует дальше, потому не сильно удивилась.
— … чтоб голова не качалась. Вашего здесь нет ничего. — Вадим отстраненно, холодно и буднично. — Ещё один шаг — и… Вы поняли. Не буду сквернословить.
— Асем. Немедленно сюда! — резко бросил Ермек, словно проснувшись.
— Ага. Щ-щас. — Кивнула дочь и выбросила вперёд средний палец, оттопыренный от правого кулака.
— Что это значит? — вмешался шаман.
— А вот что, — Хе услужливо продублировала в его сторону кукишем. — Просто так у нас, то есть у вас, а средний палец — у них, у хуманов.
— Приготовиться, — бросил один из орков.
— Ермек, у тебя мозги ещё работают? — абсолютно спокойно спросил человек. — Если да, то я тебя сейчас удивлю.
— Говори. Но не думай, что твоя жизнь либо её альтернатива дальше будет лёгкой. Несмотря на всё, что ты для меня сделал, — сумрачно бросил хан. — После того, что ты сделал с моей дочерью.
— Да ты вначале о себе озаботиться! — возмутился Вадим. — Потом меня стращать будешь. Там, откуда я родом, твоё нынешнее положение называется «потеря управления». Или чуть грубее: пугать ежа голой жопой.
В следующий момент по чувствительным орочьим ушам треснул кувалдой громкий выстрел.
Один из бойцов отряда Даулета через мгновение баюкал отсушеную выстрелом кисть. Два независимых обломка его клинка сиротливо сверкали под ногами.