– Дальше разбираться будет Пер. Мы уезжаем домой, ты обещала.
Стоявшая на пороге Сара повернулась и улыбнулась нам. Я отпихнула Отто.
– Нет, – возразила я тихо, чтобы Сара не слышала. – Я обещала еще чуть-чуть проводить их.
– Но это опасно!
– Слушай, мы просто сядем в грузовик и немножко прокатимся. Ничего опасного!
– Но…
Не дослушав, я закинула за плечи рюкзак и пошла к машине.
– Мы поедем с тобой к Юхансену, – громко заявила я Перу.
– Ого! – он призадумался. – А впрочем, ладно.
Больше он ничего не сказал, лишь затушил ногой окурок и еще ниже натянул шапочку на глаза. Клара бы сейчас сказала: многое бы я дала, лишь бы узнать, о чем он там думает. Но я решила ему доверять. Как бы то ни было, он все же наш двоюродный брат.
Мы помогли Саре и Даниэлю спрятаться за мешками. Там лежали одеяла, и наши друзья удобно на них улеглись. Я села рядом, а Пер забрался в кабину и завел двигатель.
А вот Отто как вкопанный стоял у ворот и не двигался с места. Он что, вообще передумал ехать?
– Пошли! – позвала я его.
Даже не пошевелился.
Пер вылез из машины, подошел к Отто и, положив руку ему на плечо, что-то сказал. Я навострила уши, но двигатель так шумел, что ни слова не было слышно. Впрочем, наверняка Пер хотел поговорить с Отто наедине.
Когда Пер договорил, они немного постояли молча, и Отто будто бы о чем-то раздумывал.
Потом он медленно кивнул, они уселись в машину, грузовик тронулся. Несмотря ни на что, я обрадовалась: хорошо, что с нами Отто. Он ведь отлично разбирается в картах.
Сидя в кузове, я готова была прыгать от радости. Тяжесть, давившая ночью, улетучилась, на сердце было так легко, что я запела:
Идем бесстрашно мы вперед,
Шагая по дорожке…
Нет.
Бесстрашно едет грузовик,
Петляет по дорожке.
В мешках везем мы урожай —
И репу, и картошку.
А за мешками пыльными
Припрятали кого-то.
Никто не сможет отыскать —
И катим без заботы.
Куда б дорога ни вела,
Нас вывезет кривая.
Через границу едем мы
И песню распеваем.
Сара с Даниэлем засмеялись, и мы хором пропели:
Грузовик подскакивал на ухабах, полз по лесным дорожкам мимо полей и озер. Пер сказал, что добираться нам около часа, а проехали мы уже немало. Значит, осталось всего ничего.
Все вокруг было серым, но казалось не слишком унылым, даже красивым. Ведь серый смешивался с коричневым, а сверху раскинулось ярко-голубое небо. В животе у меня разливалось тепло, хоть и была почти зима.
Мы свернули с дороги, и тепло в животе вдруг сменилось ледяным холодом. Перед нами стоял немецкий патруль.