Мисураги всегда старалась придерживаться наивысших моральных ориентиров. В некотором смысле, — она и сама это понимала, ибо была не лишена рефлексии, — это был её щит. Она говорила себе, что делает правильные вещи. Но разве можно назвать предательство чем-то правильным? Чем-то благородным?
Нет конечно.
Поэтому Мисураги была на перепутье. Поэтому ей было сложно принять решение. Причём она была — наверное — не против предать конкретно Игоря — он был мерзавцем, ублюдком, и… И… Но ей было сложно совершить сам акт предательства, даже если благодаря нему она могла спасти сотни тысяч жизней.
Два стремления боролись внутри девушки — чувство долга и чувство честь. Они разрывали её на части. Мисурагири чувствовала себя как никогда прежде разбитой и потерянной. Как никогда прежде, сейчас она напоминала простую юную девушку…
Алая Они приподняла взгляд и посмотрела на железного титана в маске красного демона. Девушка подошла к своего Синкэну и положила на него руку, словно желая найти опору. За слоем холодной стали она могла различить тёплый электрический пульс.
Ничего удивительно, ведь доспехи были живыми. Более того, в некотором смысле, они даже были разумны. Согласно древним сказаниями, Легендарная броня могла свободно общаться со своим мастером, — хотя даже и более слабые Синкэны обладали некоторым характером.
Мисурагири ясно помнила тот день, когда пробудилась её родовая магия. Это случилось через пару дней после Того происшествия. Внутри девушки как будто загорелось пламя. Затем она услышала зов, напоминавший вулканический рёв. Следуя за ним, она нашла потайную пещеру в горе возле их фамильного поместье. Мисурагири забралась в неё и увидела огромного алого демона.
Любая другая на её месте наверняка бы испугалась, но Мисурагири не дрогнула. Она подошла к великану и коснулась его ладонью. Тогда внутри девушки как будто заревело пламя. Рёв этот был бессмысленным, но Юй казалось, что в нём можно было различить некое слово.
Что это было за слово?
Кажется…
— Свобода, — прошептала Мисурагири, и железный пульс участился.
Свобода — жгучая, как сама ярость.
Мисураги Юй открыла глаза.
Они сияли сталью.
Она не могла выразить свою решимость мыслью, но душой Мисурагири уже понимала, что решение принято. В ближайшее время ей нужно было много всего сделать.
Девушка отправилась на выход из амбара. Когда она была уже одной ногой на улице, Мисурагири вдруг остановилась, повернулась и ещё раз посмотрела на железного демона.
Доспеху Алой Они было очень много лет, возможно даже больше тысячи. Он был одним из сильнейших на ранге Родового сокровища.