— Отлично, господа пушкари! Отлично. За каждое попадание жалую сотню талеров на бомбарду! — обслуга орудий встретила это заявление восторженными криками.
Затем Гюнтер сел на коня и направился к позиции мортир. Да, да. Его «друзья» были столь щедры, что прислали ему в помощь полтора десятка осадных имперских мортир[23]. Спустя полчаса первые разрывные и зажигательные гранаты мортир упали на ничего не подозревавший Аласкиви.
* * *
Прошла неделя. Всё это время город был под непрерывным обстрелом. Дым от пожаров постоянно закрывал солнце, пожарные команды буквально сбивались с ног пытаясь успеть везде. К тому же бомбарды делали свое дело, пользуясь преимуществом в дальнобойности, эти огромные пушки методично долбили по стенам. Всем было понятно, что рано или поздно они обрушат стены. Но пока до этого было далеко, всё-таки стены Аласкиви строили на совесть…
— Ваше Величество, прошу освободить меня от придворных обязанностей.
— Интересная просьба, Корнелия, Почему я должна её выполнить?
— У нас осталось не так много хороших лучников. А я, смею надеяться, хороший лучник.
— Опять ты за своё. Ты думаешь, что будешь более полезна на стенах?
— Да, Ваше Величество, простите меня за наглость, но я уверена, что буду более полезна на стенах чем в вашей постели.
— Ты же в курсе, что о тебе говорят в городе, — с этими словами Бабетта подала Корнелии кусок пергамента, на котором были грубо намалёваны две обнажённые женщины в недвусмысленной позе. Одна была в короне, а вторая в ошейнике. Надпись над рисунком гласила: «Королева Бабетта и её шлюха Корнелия предаются утехам»:
— Каждый день подобные картинки забрасывают в город лучники Гюнтера.
— Да, Ваше Величество, знаю, — ответила Корнелия.
— И ты не боишься насмешек? Не боишься того, что о тебе будут говорить за твоей спиной.
— Нет, Ваше Величество, не боюсь. Эти ублюдки убили моего отца и маму. Я знаю о падении Оксфолла. Мне всё равно, что обо мне подумают. Единственное что я хочу сейчас, это убивать этих подонков, чем больше, тем лучше! — Корнелия произнесла эти слова с такой страстью, что Бабетта не вольно отшатнулась.
— Хорошо, — сказала королева, — если ты так хочешь, я освобождаю тебя от обязанностей королевской фрейлины и королевской лилии, — после этих слов она позвонила в колокольчик, вызывая секретаря. Когда он появился, Бабетта сказала.
— Мне нужен граф Грилиш.
— Сию секунду, Ваше Величество, — ответил дежурный секретарь и скрылся за дверями. Вскоре в королевский кабинет зашёл граф Грилиш, начальник гарнизона Аласкиви, фактически он был главным в Аласкиви сейчас.