Как только Михайлов и Тагиев уехали, отправившись с автофургоном, загруженным убитыми трупами, Костя-киллер, помахав им для приличия ручкой, размотал поливочный шланг и пода́л в него под напором горячую воду; поступал он так вовсе не зря: в срочном порядке (пока кровь, оставшаяся на асфальте после недавно застреленных московских гостей, еще не свернулась и не пропитала собой прилегавшую к особняку территорию) ему необходимо было «замыть» недавнее место происшествия и смыть с него отчетливые следы, выдавшие собой совершение страшного преступления. Что он, впрочем, и сделал, причем вся его нехитрая процедура не вызвала ничьих нареканий (опять же, его дом отстоял от других несколько обособленно и большого движения возле него как автотранспорта, так и пешеходов в обычное время не наблюдалось). В двадцать минут покончив с «зачисткой», Беркутов преспокойненько принялся ждать приезда полиции, ведь то обычное в таких случаях явление, что кому-то (кто вольно или невольно услышал стрельбу) придет в голову мысль обратиться в службу спасения, лично у него сомнений не вызывало – и вот именно по этой нехитрой причине он и спешил убрать все намеки, способные указать на жестокую бойню, здесь недавно произошедшую; в результате его старания не оказались напрасными, и ровно через десять минут, после того как он замыл последнее кровавое пятнышко, возле его дома остановился патрульный автомобиль. Беркутов в это время находился на втором этаже своего комфортабельного коттеджа, откуда наблюдал и за ними, а заодно и за тем, как другие, точно такие же экипажи, снуют по территории их небольшого элитного поселения, примыкающего к са́мому городу. Из машины вылезли двое сотрудников, которые тут же направились к его дому; озираясь по сторонам, вероятно ожидая внезапного нападения, они все же отважились нажать на маленькую кнопку звонка, сигнализирующего об их появлении. Поглядывая на них из своего невидимого наблюдательного укрытия, Константин, ехидно ухмыляясь, отметил, что «ка́буры», где хранились их табельные пистолеты, остаются притом не застегнутыми; а еще он обратил внимание, что оба эти человека были примерно одной и той же наружности, обладавшей приятной и вместе с тем внушающей уважение внешностью, и что они оказались одетыми в форменное обмундирование сотрудников ДПС. На их, с одной стороны, неуверенные, с другой – все же и настойчивые, звонки необходимо было хоть как-нибудь, но тем не менее среагировать, поэтому хозяин непринужденно спустился вниз и выдвинулся встречать блюстителей порядка, к его дому непрошенных, но зато вполне ожидаемых. Чуть приоткрыв ворота, он, не запуская их внутрь, грубым тоном осведомился: