– Следовательно, ты решился мне немного добавить?! – «загундосил» яростным криком преступник, воткнув указательный и средний пальцы прямиком в ноздри своему нерасторопному оппоненту.
Болезненным, сверлящим, движением углубляя их дальше, он стал тянуть голову неприятеля вниз, поднимая его со своего стула и отводя юношу от стола до такой степени просто, словно какого-нибудь там – сначала вроде и упрямого? – а потом ничего… невероятно послушного ослика, получившего необходимую трепку. Трое других его товарищей, как по негласной команде «сорвавшись» с удобной мебели ресторана, одновременно «повсакивали» со своих мест и бросились в сторону подошедших к ним «ретивых гостей», как они считали, ими совершенно не прошенных. Хочешь не хочешь, Холоду пришлось защищаться, а уже в следующий миг он попал в самый эпицентр жестокого, кровавого месива. Берясь вкратце описывать ту жуткую бойню, можно лишь выделить следующие основные моменты: отовсюду сыпались удары руками, ногами, летели стулья, опрокидывались столы, хрустели трещавшие кости, слышались шлепки о голую кожу, летела брызгами кровь; в то же время поднявшиеся со своих мест посетители, желавшие прекратить вопиющее безобразие, сами невольно втягивались во всеобщую битву, пока в ней не стали участвовать все гости этого заведения; а следом все вокруг закрутилось словно шевелящийся улей, придавая некогда привлекательным помещениям вид опустошения и полной разрухи.
Сотрудники элитной развлекательной «забегаловки», будучи не в состоянии своими силами обуздать этот неописуемый хаос, оказались вынуждены вызвать представителей правоохранительных органов. Приехавшие сотрудники ОМОНа Нижнего Новгорода, в силу сложившейся привычки долго ни с кем не разговаривая и не ища виноватых, сразу «положили всех на пол», добавив к общим повреждениям в зале предупредительные автоматные выстрелы, осыпавшие с потолка штукатурку. Когда все поняли, кто здесь все-таки «главный», и, купаясь в крови, продуктах питания и разлитых напитках, приняли наполненные спокойствием позы, участников этой невольной массовой драки стали по одному выводить на улицу, где незамедлительно сажали в полицейский автобус; впоследствии всех «плененных дебоширов» намеревались вести в ближайший участок, как в таких случаях принято, для проведения разбирательства – не миновала эта участь и курсанта Нижегородской академии, воспитывающей добросовестных полицейских.
Весть о его участии в столь значимых беспорядках, естественно, достигла и стен учебного заведения; как печальный результат, сразу же встал вопрос о его незамедлительном отчислении. Сообщать о подобном финале родителям? Нет! Огорчать их столь прискорбным окончании своей полицейской карьеры, еще даже толком и не начавшейся, – на это безумие Холод бы не за что не решился; но этот труд взял на себя декан их факультета, состоявший в близкой дружбе с главой их полковничьего семейства.