Когда он уже ушел, сын, оставшись наедине с надменной матерью, не желая, по-видимому, оставаться в полном неведении, вкрадчивым голосом произнес:
– Так, может, мама, ты мне все-таки скажешь, что у вас здесь – такое! – случилось и почему ты выгнала папу?
Мысль о том, что родитель мог покинуть дом по какой-то своей личной прихоти, молодому человеку не смогла бы даже закрасться: он прекрасно знал, как тот дорожит их общественным положением и общим семейным благом, в связи с чем был абсолютно уверен, что подобное мнение его бы уж всяко не посетило.
– Ты уже взрослый, сынок, и должен меня понимать: я давно терплю его пристрастие к молоденьким девушкам, причем относилась к его шашням достаточно снисходительно, пока он не дошел до самой последней крайности – какой? – разрешил одной из них родить себе дочку.
– Как? – удивленно воскликнул молодой человек. – Значит, у меня есть другая сестра… то есть кроме нашей Дамиры?
– И этот туда же?! – с недовольным видом воскликнула женщина. – Я ему говорю, что отец нас опозорил – ведь если тайные связи утаить еще можно, то внебрачного ребенка, как не старайся, но в итоге не скроешь – а он мне что заявляет в ответ… ты только представь себе, как я буду выглядеть в глазах всех своих приличных знакомых?
– Извини, мама, – спохватившись, промолвил Кирилл, отводя в сторону смеющийся взгляд, в котором играли «хитрые искорки», – я не подумал. Что же нам теперь делать?
– Ничего мы уже сделать не сможем, – с сожалением заключила хозяйка элитного дома, – я пыталась объяснить Владиславу – ну и что, что у него объявилась внебрачная дочка? – главное, чтобы он не признавал эту девочку, тогда и неприятной огласки избежать будет совсем несложно; но он, видишь ли, пока еще не решил, что будет делать дальше; напротив, ваш папочка почему-то вдруг вспомнил, что у него есть какая-то человечная совесть – странно, когда он, неверный, бегал и развлекался на стороне от супруги, ничего такого подлец не испытывал?
На этом беседа вынужденно закончилась, так как в помещение кабинета с озабоченным видом заявилась Дамира. Молодая, шестнадцатилетняя девушка, она очень походила на мать, а ее юная фигура, до конца не сформировавшаяся, обладала девичьей стройностью, но и представляла собой совсем не детские формы, хотя и пытавшиеся еще только начать созревать, но уже выставлявшие напоказ наливавшийся, как спелые яблоки, бюст, плавно переходивший в изящные линии нижней части великолепного тела; другие внешние признаки в той же мере не оставили бы никого равнодушным: округлое лицо было поистине прекрасно и выделялось естественной красотой, никогда еще не знавшей косметики; большие глаза темно-карего цвета, они «светились» озорной «живостью», тягой к практическим знаниям, большой любознательностью и какой-то невероятной (если не сказать что сказочной) добротой и украшались густыми естественными ресницами; небольшой носик, в основном прямой, но на конце был немного вдернут, образуя маленькую курносость; неширокие, а еще и пухлые губы выделялись коралловым цветом; небольшие ушки были плотно прижаты; черные волосы, длинные и волнистые, собирались сзади, где крепились шикарной заколкой, а спускаясь спереди восхитительной челкой, доходящей до правого глаза.