Лицо разгладилось. Хикмат достал из кармана платочек, вытер лицо. Машинально ослабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу сорочки. Следователь показывал совершенное свое безразличие, равнодушие к его потугам, и что ничего уж тут не заметил, не почувствовал, но краем глаза тайком следил за сидящим напротив человеком, желая предугадать внутренним чувством своим, какие мысли проносятся у того в голове: если тот связан с убийством, то сейчас ломает голову, что это он так быстро попался в руки, где мог допустить ошибку, что теперь будет, и как выкрутиться из этой ситуации. А если не замешан в убийстве, определенно думает: «меня подозревает в совершении преступления или хочет его повесить на меня?».
– Из дома пастуха найден список переданных вам книг, – Фахриддин с целью спровоцировать того говорить правду, сам добавил в свои слова капельку лжи. – Та самая бумага и помогла вас найти…
Хикмат совсем растревожился. Закашлялся, видимо пересохло в горле. Посмотрел вокруг. Следователь налил ему в пиалу чай из чайника, принесенного недавно секретаршей. Чай хоть был уже холоден, но тот пил его не спеша, мелкими глотками. Было заметно, что он хочет выиграть время от этой возможности, чтобы понять, как отвечать на следующие вопросы, как себя держать в пришедшей ситуации.
– Но я… никому не давал никакого списка!– пожал плечами Хикмат, – книги так, без оформления я взял.
– Правильно! Но пастух, оказывается, на всякий случай составил список сданных вам книг. При обыске и вышел этот самый список, – следователь, чтобы вызвать большее доверие к своим словам и решил включить в свою речь слово «обыск».
– Но… потом… я эти самые… книги смогу себе вернуть? Ведь эти старинные рукописи… – Хикмат хотел сказать, что «хорошо заплатил» за них, но испугавшись, что вызовет у следователя еще больший интерес к этим книгам, повернул свою речь в другую сторону. – Они в моей коллекции!
– Необходимости не будет, вернем! – Фахриддин, как будто что-то вспомнил встал, вышел из комнаты. Оставшись один, Хикмат позвонил кому-то из своей сотки и тихо что-то поручил.
Через некоторое время вернувшись, следователь стал собирать разложенные на столе бумаги:
–Ну что ж, поедем! Книги привезем!
Хикмат тяжело стал подниматься.
Молча спустились вниз. Как сели в машину, позвонил Авазджан, «стороживший» дом Хикмата со своими коллегами. Хикмат вышел из машины, закрыл дверь, отошел в сторону:
– Слушаю, в чем дело?
– Мы на объекте, – информацию Аваз давал тихо, шепотом, – как будто ничего существенного. Из дома вышла женщина, вероятно, жена! В руках был сверток, но что в нем завернуто было непонятно. Проследили. Через три-четыре дома зашла в чей-то дом, оставила там, что было в руках….