Значит, встретиться случайно в коридоре, как в день нашего знакомства, у нас точно не выйдет. Уже собираясь ответить, я вижу новое письмо, от которого мое сердце выполняет уже знакомый кульбит.
@DinDinAlaeva
Но ты можешь приехать в любое время. Я буду тебя ждать.
Не знаю, что она подразумевает под «любым временем», но ждать еще месяц я точно не собираюсь.
Спустя сутки я стою перед знакомыми воротами и не решаюсь нажать на звонок. Это место кажется воспоминанием из прошлой жизни, к которой уже нельзя вернуться. И все же я здесь.
Когда ворота вдруг начинают разъезжаться, у меня от волнения подкашиваются ноги. Покупая билет и садясь на поезд, я плохо соображал, что делаю и какие цели преследую. Но сейчас идея сорваться и приехать сюда, чтобы просто обнять ее, перестает казаться чем-то глупым и бессмысленным. Это происходит в тот момент, когда мы, увидев друг друга, расплываемся в одинаковой радостной улыбке. Я испытываю непередаваемое облегчение и счастье от того, что она снова рядом, и что я могу дотянуться до нее рукой.
Диана первая делает шаг навстречу, и я вслед за ней начинаю сокращать дистанцию. Мы идем до тех пор, пока между нами не остается даже крошечного просвета. Прижав ее к себе, я не могу надышаться цветочно-пряным ароматом, по которому скучал все это время. Как совершенно чужой человек может до такой степени стать родным? Не понимая, как мог уехать и оставить все позади, я обнимаю ее еще крепче, желая целиком вобрать в себя момент нашей долгожданной встречи.
– Сеня, – выдыхает она мое имя.
Я готов сойти с ума, лишь бы вечно слышать свое имя из ее алых уст.
– Что ты здесь делаешь?
Диана пытается освободиться из моих объятий, но безрезультатно. Я ни за что не отпущу ее снова.
– Ты же сказала, что я могу приехать в любое время, – напоминаю я ей строчки ее письма.
– Да, но так скоро? – смеется она, прижавшись к моей груди.
– Не мог ждать.
– Рада, что ты такой нетерпеливый, – она поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза.
– Как сказать… – я с жадностью разглядываю ее губы, не зная, сколько еще смогу довольствоваться лишь их видом.
– Пойдем в дом, – предлагает Диана.
– Хорошо, – сдавшись, я выпускаю ее из кокона своих рук, но она тут же переплетает наши пальцы.
Рядом с Дианой я не узнаю самого себя. Удивляюсь поступкам, на которые способен, и словам, которые могу произнести вслух. Она проводит ладонью по моей груди, а я чувствую, как на ее прикосновение откликается, казалось бы, не знавшее любви сердце.
Измученное душевной болью тело наполняется легкостью и кажется, что пока мы вместе – так будет всегда. Я не верил, что способен преодолеть это; не думал, будто это возможно – смотреть в будущее и не бояться; не знал, что во мне есть смелость, граничащая с безрассудством, как и не знал, что во мне столько нежности и желания любить.