Гримлер, всё ещё думая, что его слуга находится с ним, тем временем прошёл внутрь корабля и хотел отправиться к капитану, чтобы ему и Николасу выделили отдельную каюту. Он попросил матроса, который встретился ему в коридорах корабля, показать дорогу в капитанскую каюту. Тот попросил Гримлера следовать за ним и вскоре подвёл его к большой коричневой двери три фута шириной, на которой был нарисован чёрный якорь.
– Здесь живёт господин Дерни – сказал матрос. Гримлер хотел поблагодарить его, но он сразу же ушёл.
Дверь была не заперта, и, открыв её, Гримлер очутился в просторной каюте с большим окном, удобными стулом и столом, за которым можно было и есть, и заниматься служебными делами, стоящими слева от окна, кроватью с белым одеялом и подушкой.
Сам капитан, господин Дерни, бывший одновременно и капитаном, и владельцем «Наполеона» был уже человеком в годах (Гримлер дал ему лет шестьдесят пять). Его овальное лицо выглядело суховатым и на нём начали появляться морщины. Одет он был в белый пиджак и белые же штаны.
– Заметив гостя, Дерни улыбнулся и сказал скрипящим голосом:
– Вы должно быть тот, о котором говорил мне мой матрос? Вы выглядите точно также, как он рассказывал. Ваши деньги уже у меня. Чем я могу быть вам полезен?
Гримлер назвал цель своей поездки и начал озвучивать свою просьбу, но, когда он сказал «мне и Николасу», капитан прервал его.
– Кто такой Николас? – удивлённо спросил он.
– Мой верный слуга. Я взял его с собой в Государственный астрономический союз. Он всегда за мной следует. Разве вы его не видите?
– Всегда следует за вами, говорите? Прошу, обернитесь назад.
Гримлер обернулся и, естественно, не увидел своего слугу ни прямо позади себя, ни в начале коридора, ведущего в капитанскую каюту. Он был так ошеломлён, что некоторое время не мог произнести ни слова, а только издавал бессмысленные звуки.
– А… а ваш матрос разве не заметил никого рядом со мной? – наконец спросил он.
– Нет. Он видел только вас и никто, кроме вас, с ним не был.
– Не может быть. Николас настолько предан мне, что не позволяет себе отойти от меня дальше чем на шесть футов. Но всё равно прошу выделить мне отдельную каюту.
Гримлер всё ещё не мог поверить, что Николаса больше с ним нет. Он стал ходить по коридорам «Наполеона» и звать слугу, но никто не откликался ему, кроме других присутствующих на корабле, раздражённых его криками. Было уже поздно, Николас уходил от господина всё дальше и дальше.
Гримлер стал упрекать себя. «Если бы я внимательно смотрел за своим слугой и окликнул его до того, как сел на “Наполеон”, то этого бы не случилось» – думал он. Он привык полагаться на верность Николаса, и она впервые за всё время, что он находился у Гримлера, подвела его. «Мне нужно было следить за своим слугой, и всего этого бы не случилось» – беспрестанно повторял он у себя в голове. Но это никак не могло помочь.