Поэтому, в ясный день 15 июня 1822 года Гримлер решил, что тянуть больше нельзя. Он кликнул Николаса и объяснил всю сложившуюся с ним ситуацию, а затем оба начали собирать свои рюкзаки и чемоданы, проверять, чтобы ничего, что они принесли с собой, когда заселялись в эту комнату, не осталось в ней. Гримлер взял свои бумаги со всеми проведёнными за два года измерениями и вместе с Николасом отправился к Уильямсу, чтобы объявить ему о своём уходе.
Он отправился к двери кабинета, и, получив разрешение войти, сразу же поприветствовал его хозяина, поклонился ему, и сказал, что покидает Государственный астрономический союз, так как сильно затосковал по Франции. С полминуты тот стоял удивлённым и не произносил ни слова, но затем заговорил. Он не стал порицать учёного или гневаться на него, а, наоборот, улыбнулся и произнёс следующее:
– Мне, конечно же, жалко, что вы покидаете нас. Но, если вы действительно не хотите больше у нас оставаться и уже твёрдо решили, что оставляете наши стены, то я не могу вам возражать. Я вас отпускаю, теперь вы полностью свободны от дел Астрономического союза, поэтому можете отправляться куда вы пожелаете. Если вы вдруг вновь захотите быть среди нас, то двери Союза будут всегда для вас открыты.
– Благодарю вас. Прощайте, – Гримлер снова поклонился и покинул кабинет Уильямса и вернулся к Николасу.
Как и Пьер Морфон, Уильямс позвал своего кучера, чтобы он отвёз покидавших Союз к берегу. Его экипаж, запряженный четвёркой лошадей, уже поджидал их у ворот здания. Когда Гримлер и Николас садились в него, последний спросил:
– Мой господин, вы не жалеете, что покинули этот Астрономический союз? Вы бы могли сотворить там ещё очень многое, если остались бы.
– Нет, Николас, я совершенно не жалею. Мой родной Париж тянул меня к себе, и сопротивляться я не могу. Мне очень понравилось быть учёным, но родина всегда милее.
Лошади мчались по берегу Саванны со скоростью более десяти миль в час, поэтому уже через пару минут, когда Гримлер обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на здание Государственного астрономического союза, оно уже практически скрылось из виду, остались только лучи солнца, блестевшие на его поверхности, но и они скоро пропали. В ту же минуту, посмотрев в окна направо, он увидел на другом берегу селение индейцев, с которыми бывший астроном познакомился, когда ещё отправлялся в Союз. Некоторые из них были на открытом воздухе и увидели экипаж, но узнать, что вызвало среди племени коренного народа его появление и заметили ли они внутри Гримлера и Николаса, не удалось узнать, так как и хижины быстро пролетели мимо окон, и спустя ещё несколько минут экипаж очутился в городе и подъехал к гавани. Сидевшие внутри вышли и распрощались с кучером.