Кнопка не сработала.
* * *
Лера не любила впоследствии вспоминать эту сцену. Она… да что говорить, она самым пошлым образом растерялась. Жала раз за разом злосчастную кнопку, упялившись на нее круглыми ошалелыми глазами. И это называется геймер? Позорище.
– Не работает? – спросила Стрекоза. Прочая публика молчала и синхронно переводила непонимающие взгляды с одной девушки на другую.
– Может, мне убиться, чтобы выйти отсюда? – неуверенно предположила Лера.
– Не надо, – хором ответили окружающие. Да так слаженно, будто руководил ими невидимый дирижер.
– Тебе не стоит этого делать, Крысуля, – выдвинулся вперед Лещ.
Крысуля? Ах, да. Это же Лерин здешний ник. Совсем уже обалдела на нервной почве.
– Как я понял, ты пытаешься исчезнуть и не можешь. Это так?
– Да, – кивнула Лера
– Тогда все абсолютно понятно, – начал разглагольствовать рыбоподобный парень. Окружающие машинально сморщились, но на их лицах быстро образовалось внимательное выражение. Еще бы, сегодня религиозный зануда явно говорил интересно.
– Давайте разберемся, что такое гемир. Гемир – это кара богов, посланная нам за наши прегрешения. А что делаешь ты, Крысуля? Ты уже целый день в деревне, но покарала ли ты хоть кого-то? – вдохновенно излагал Лещ. Так и хотелось подставить под него какую-нибудь трибуну повыше и посолиднее, – Более того, ты помогла уберечь деревню от темных сил из Кривой лощины. Так выполняешь ли ты свое предназначение? Нет! А если так, то стоит ли удивляться, что боги отобрали у тебя твои гемирские Свойства?
Он именно так произнес это самое «Свойства», с большой буквы.
– Так что я бы настоятельно не советовал тебе убиваться. Твоего гемирского Свойства воскресать у тебя, скорее всего, уже нет, – закруглил он свой монолог тоном ниже.
Лера продолжала молча хлопать глазами. Происшедшее никак не хотело укладываться в ошалелую голову. Лещу хорошо. Им, религиозным, всегда все понятно – на свете нет ничего, что нельзя объяснить волей богов. А ей-то как разобраться? Как понять, что случилось?
И в этот напряженный момент у нее вдруг отчетливо буркнуло в животе. А потом и вообще скрутило. Проклятое пиво!
– Где здесь у вас?! – заорала Лера. У придуманной ею пивной «Старая Бавария» появился реальный шанс быть посрамленной еще большей экстравагантностью.
– Пошли, – понятливая Стрекоза подхватила подругу и потащила к выходу.
М -да… Я мыслю, значит я существую? Это ты, друг Декарт, местного пива не пил. Тут же все вопросы и отпали бы.
Мыслить можно и в виртуальном теле. А вот если прихватило живот, сомнений в своей реальности уже не остается. Но и времени, чтобы осознать и прочувствовать драматизм момента не остается тоже.