А я был рад, что помог не чужому человеку посмотреть на проблему под другим углом. Сейчас с радостью наблюдал, как Дир засуетился и стал искать варианты, что делать.
Через минут десять мы нашли старый аэроскай, погребенный под завалами, и попытались его реанимировать. Возились долго, пока вер Ведал резко не остановился.
Он поднялся и вышел из нашего укрытия под палящее солнце. С удивлением и восторгом наблюдал, как за ним рассыпается зеленеющий мелкий песок. Даже не сразу осознал, что это. Дар. В Дире в эту самую секунду просыпался Дар, а меня наполняло странное чувство спокойствия.
С каждым шагом зеленые песчинки становились все больше, и вот они превратились в мелкую россыпь камушков. А Дир все смотрел прямо на солнце. Но вдруг он резко обернулся, и я увидел радость и уверенность в ярко-зеленых глазах:
– Встречайте вашего побратима, вер Бекойн. Нам пора спасать Мими, потому что я уверен, что она уже успела влипнуть в неприятности, пока мы тут возились.
Глава 39. Тим
Бедный Хоуп даже не пикнул, когда мы с Диром залезли к нему на спину. Хотя для него вес был немалым. Даже стало жалко немолодого дракона, но другого способа добраться до Солитдара у нас не было.
Я ласково трепал его по холке, подбадривая и благодаря за спасение. Судя по всему, связь побратима давалась ему гораздо лучше, чем мне. Я пока не понимал и не умел ею пользоваться. Вот такой вот парадокс.
И почему этот прекрасный дракон выбрал меня?
Так мы и летели, запекаясь в собственном соку под жарким солнцем южного полиса. Оно мерцало в мареве, впрочем, ничем не сдерживаемое. То еще удовольствие. Серверный полис гораздо удобнее в этом плане.
Вскоре на горизонте показался Солитдар. Он примыкал к пустыне низким районом – районом сточных канав. Здесь собирался худший контингент и люди, к которым жизнь повернулась не самым лучшим местом. Здесь же и обитала после того, как ее обнулили, Медела Дюран.
Жива ли она осталась после того, как пришла в Академию наездников и отправила меня в лабиринт? Что с ней стало? Выходя за черные мраморные ворота, она была готова к тому, что жизнь на этом оборвется.
Но никто не знает, что случилось дальше. Поход в лабиринт начисто выбил из головы все, что происходило вокруг. А вот Мими бы оторвала мне одно место за такие мысли.
Она сразу заявила, что идти за какой-то там шлюхой – гиблое дело. Что я полная имбиала, раз повелся на это. Но девушка сама себе противоречила, потому что всегда несла ответственность за свои поступки.
Другое дело, что на ее счету вряд ли найдутся такие темные дела, как у меня. С какой стороны ни крути, история с Меделой Дюран – черное пятно на моей жизни, и я готов к тому, что оно вряд ли когда-нибудь смоется.