А то мало ли обстоятельства кого заставляют. Вон Мика же не самый плохой человек оказался. В сравнении с остальными. По крайней мере, честнее других.
На меня смотрели три пары глаз. Конечно, они волновались. Ловля на живца – то еще приключение, но разве нахождение в режимной Академии спасло меня от покушений? Нет.
Но поняла, что родные будут стоять против этой идеи до последнего. Потому как даже обычно степенная и уравновешенная Эва горячо заявила:
– Кто бы он ни был, наш враг умен и коварен. Я, безусловно, верю в тебя, но уверена, что помощь не помешает. Давай не рубить с плеча, девочка! Вместе мы придумаем, что делать.
– Верно! – согласился отец. – Мы выработаем стратегию, установим дополнительную охрану до этого времени, а потом пойдем на…
– Да неужели! – ехидно воскликнула я.
А сама подумала, что эта парочка, как только выйдет за пределы Академии, тут же погрузится в собственные проблемы, пригнав сюда целую армию безопасников.
Севилья Хортон мне спасибо не скажет, что я у нее людей отбираю. И вообще, им хорошо говорить, а я не желаю жить на пороховой бочке. Состроила воинственную гримасу и уставилась на всех троих.
Эва стояла с таким выражением лица, словно она мудрая имбиала, Коул грозно взирал, скрестив руки, а Тим… Он был единственным, кто смотрел несколько обреченно, я бы сказала.
И как получилось, что этот мужчина узнал меня так хорошо? И не просто понял, а принял со всей армией насекомых в голове и прескверным характером. Святой, не иначе. Но и у святых есть свои недостатки. Чрезмерная опека, к примеру:
– Если ты на это пойдешь, то хотя бы прими помощь. Я понимаю, почему не хочешь откладывать все на потом, но, Мими… Здесь действительно требуется подготовка. Хоть какая-нибудь.
Последние слова прозвучали едва ли не умоляюще. Он понимал, что я все равно сделаю так, как считаю нужным. Но внезапно осознала, что теперь я не одна, а как минимум с ним. И, по-хорошему, надо уважать и его мнение тоже.
Смотрела в золотистые глаза, и внутри как-то само собой все перестраивалось. Я никогда не считалась ни с чьим мнением. Единственное существо, чьи желания уважала, – Вита.
Черная смерть стала не просто побратимом – она часть моей жизни, причем весьма существенная, и вот появился человек, вошедший в нее так же стремительно и, судя по всему, плотно.
– Хорошо, я приму помощь.
Отец с Эвой хотели было уже приступить к уговорам, как осеклись. Оба посмотрели на меня тааак, а потом еще и на Тима, что закатила глаза. Я, конечно, люблю удивлять людей, но эта реакция немного бесила.
Коул Перей был озадачен больше всех и несколько раз переводил взгляд с меня на моего мужчину. Потом ошарашено сказал: