─ Ты сказал, что хочешь поужинать! ─ обвинила я его, оборачиваясь, и теперь его братья стояли за спиной.
─ Ага, ─ кивнул он, продолжая беззаботно улыбаться, а потом ещё и подмигнул. ─ Но я не сказал, кто будет нашим ужином.
За талию подхватили так неожиданно, что весь воздух из лёгких выбило разом, и мысль о том, что это, похоже, конец, прочно укоренилась в голове. Сказать хоть слово или закричать не получилось из-за комка, застрявшего в горле, пока меня укладывали на столе, и в тот миг я чувствовала себя кем угодно, только не едой.
─ Держите её, ─ бесстрастно приказал Данияр.
Его глаза опять загорелись неведомым светом, превращая зрачки в узкие щели, как днём, а из пальцев, как ножи, вылезли огромные чёрные когти, и ими он медленно провёл вниз по моему телу, одну за другой вспарывая пуговицы, улетающие куда-то на пол.
─ Какая аппетитная… ─ протянул он с предвкушением, хищно раздувая ноздри, и следом за ним оба брата тоже вдруг превратились в чудовищ. ─ Это будет настоящий пир-р-р!
Дёргаясь, как рыба в сетях, я переводила затуманенный взгляд то на одного монстра, то на другого, мечтая хотя бы об обмороке, но он никак не приходил, рождая в голове образы из прошлого, которые один за другим возникали с каждым новым грязным прикосновением.
В груди запекло от обиды и несправедливости. Я задышала часто и болезненно, ощущая, что ещё чуть-чуть – и воспламенюсь, а троица, склонившаяся надо мной, только улыбалась клыкастыми улыбками, продолжая разрывать мою одежду и трогать своими лапами.
Тогда я закричала.
В этот момент сама душа захотела вылезти наружу и накостылять обидчикам, но собственный крик оглушил, возвращая меня в ту самую тьму, которая приходила недавно в мой сон, а после пространство вокруг озарило вспышкой яркого зелёного света. Меня подбросило на месте от той силы, с какой сверкающее зарево разлетелось на мириады частиц, и как только они достигли меня, моё тело их тут же впитало, принося небывалое спокойствие.
«Никому не позволяй отнять твою силу…» ─ раздалось отовсюду эхом сотен женских голосов, и всё резко затихло.
Очнулась я у горящего камина, и на меня с ужасом смотрела троица в лохмотьях, оставшихся от их одежды, пока домовой, обнимающий в уголке бутылку самогона, заливался пьяным смехом.
Данияр
Когда эти двое, по какому-то недоразумению ставшие моими братьями, вернулись ко мне вдвоём с подозрительно-загадочными рожами, я понял, что биться за право отвоевать свою точку зрения на ситуацию они будут до последнего.
─ И?
Мне даже любопытно стало, что там пришло в их головы, и даже выслушать вдруг захотелось – впервые эти два олуха выглядели такими решительными.