– Издеваешься?! – Рая нервно поджала губы. – Я к тебе с уважением, – она всхлипнула, – как жить дальше?
– Перестань.
– Ото всюду одни оскорбления!
– Кто сказал про кодирование? В чем ты видишь обиду? Я пытаюсь помочь.
– Это дело другое! Я то, дура, подумала – ты меня опасаешься. Мы с тобой столько лет вместе.
– Вместе? Мы с тобой? – машинально повторила Тамара, с головой окунувшись в собственные переживания. Наступил момент, когда обе дамы совершенно перестали понимать друг друга.
– Мне вообще не везёт, вот сейчас, например, опрокинула мясо на платье. Что ты скажешь на это?
Подобное заявление повергло Тамару в глубокое раздумье.
– Может быть у меня постепенно отмирают мозговые клетки перед уходом? – испугалась она.
– Почему же не застирала пятно?
– Так к тебе торопилась!
– Очень странно! – Тамара все более погружалась в пучину обрушившихся на неё горестей. Сознание как бы раздвоилось. Одна его часть находилась здесь и мысленно прощалась с родными и близкими, вторая безуспешно пыталась взять себя в руки, что бы достойно встретить неизбежный конец.
– Мне пора, – произнесла она наконец голосом тяжелобольного человека. – Мы, наверное, больше с тобой не увидимся.
Захотелось оставить приятное впечатление о себе.
– Слушай, в кассе на стуле висит мой пиджак. Если хочешь возьми!
Уборщица приглушённо вскрикнула и, забыв поблагодарить, вприпрыжку поспешила на кухню. Люся встретила возвратившуюся настороженным взглядом.
– Как прошло?
– Лучше некуда! Отдала свой пиджак.
– Да ты что! – повариха всплеснула руками, но, опомнившись, поумерила пыл. – Что – то я не пойму, ты же вроде бы по другому вопросу шла.
– Не могла ж она начать колдовать прямо там? Ведь народу кругом ошивается… плюнуть некуда!
– И что дальше?
– Не поверишь, пиджак забирай, говорит! Мол, вся сила в нем!
– Ишь ты! Стало быть, заговоренный! Как тебе повезло!
Люся стала серьёзной.
– Ну теперь моя очередь!
Антонина, внимательно слушала, притаившись за холодильником. Вот так фокус! Видно правильно говорят – на ловца зверь бежит! Значит эта мадам подколдовывает! Нужно взять на заметку. Ноги стали побаливать, сын запил… Повариха мысленно похвалила себя за догадливость. Напевая, вновь приступила к работе.
Достала из холодильника овощи, промыла под краном несколько кусков подпорченной лососины, посыпала пряностями. Не пропадать же добру!
Эта партия в принципе подлежала списанию, представляя собой остатки от прошедших торжеств. От многократного размораживания рыба превратилась в неприятную скользкую массу. Но кто станет на вечере обращать внимание на подобные мелочи?