А бывший, надеюсь, в самом деле, бывший, Танин парень наконец-то обратил на меня внимание. Высокий заумный лоб нахмурился, брови сошлись у переносицы. Мама с тетей-крестной обменялись озабоченными взглядами.
– Гена, ну расскажи нам, как тебе живется в Англии? – поинтересовалась у вновь прибывшего Эльвира Тимофеевна.
– Очень хорошо, недавно начал строить дом в пригороде Уэльса. Чудесное место. Таня, а это твой друг? – без всякого перехода спросил Гена, пристально вперившись в черные очи моей Андалузской красавицы.
Конечно, по сравнению с четырехгодичными отношениями, новенький, только что спекшийся. Млять!
Не сметь на нее смотреть! Моя она, МОЯ!
– Александр Шувалов, – представился я и даже, как принято в цивилизованном обществе, руку протянул для приветствия.
Заткнись, напористый медведь, а то опять наломаешь дров.
– Геннадий Калюжный.
А ведь он когда-то прикасался к моей Андалузской красавице. Эх, сжать бы эту руку немного сильнее, желательно до хруста раздробленных пальцев.
– Только вовсе не друг, – произнес я, желая обозначить свою территорию. – Мы с Танюшей встречаемся.
«И трахаемся, словно озабоченные», – добавил я про себя, хотя очень хотелось смутить этим откровением всех присутствующих.
– Вот как… – удивленно, даже расстроенно протянул Гена и вопросительно посмотрел на Таню, мол, как ты могла?
Андалузская красавица, словно в поисках защиты от этого вопрошающего взгляда, прислонилась ближе к моему телу. По-хозяйски обнял ее и поцеловал в пахнущую розами шею. В глазах очкарика читалась ничем не прикрытая ревность.
– Так, давайте дальше выпивать и поздравлять Танюшу! – попытался разрядить обстановку Николай Алексеевич. – Юля, скажи сестре тост!
Блондинка, сидевшая рядом и, слава богу, после прихода Гены оставившая попытки меня оглаживать, поднялась со стула.
– Дорогая Танечка, поздравляю тебя с двадцатипятилетием. Уже совсем взрослая. Моя дорогая старшая сестренка, ты всегда и во всем была для меня примером, – а все-таки хотелось поконкретней, в чем именно? – Что же тебе пожелать такого? Главное, разобраться со своими кавалерами.
Млять! Почему во множественном числе?! Внутри просыпалось зверство. Скоро я правда из вполне цивилизованного бизнесмена Шувалова Александра Ивановича превращусь во взбешенного медведя. Покроюсь шерстью, начну реветь дурниной, а вместо ногтей вылезут когти. Странно, еще ни одну женщину в своей жизни я так не ревновал. Скорее наоборот, это они меня всегда изводили своей ревностью.
– В остальном тоже всего хорошего, – продолжила сестричка, – денег побольше, ну, и как ты всегда мечтала, пусть скоро у тебя в собственности будет небольшой, квадратов на триста, домик на берегу моря, желательно, Средиземного.